Книга Бабская религия о принце на белом коне, страница 49 – Виктория Рогозина

— Это магическое кольцо. Оно помогает узнать истинные мотивы, отличить правду от лжи, разглядеть опасность. Если кольцо становится алым — враг поблизости, если голубое — ты в безопасности. Зелёное — правду говорят, — он усмехнулся, видя что я поглядываю на причудливый салатовый оттенок. — Чёрный — лгут.

— Спасибо. Это очень дорогой подарок, — я невольно прижала руку с кольцом к груди.

— Не за что, — Кощей тепло улыбнулся. — А теперь… — он взъерошил волосы. — Готова к знакомству? — и дождавшись утвердительного кивка, чуть громче обратился к кому-то. — Кузька, давай выходи, хватит прятаться.

Где-то послышалось шуршание, будто из кучи сокровищ что-то съезжает, как с горы на санках. И вот вскоре перед нами предстал огромный мраморного окраса кот. Не просто кот, а КОТ. Котище целый — он в холке доставал мне почти до талии. Чисто внешне он напоминал манула, но размеры впечатляли. Яркие изумрудного цвета глаза то и дело щурились от умиления.

— Знакомься, кот Баюн. Но мы ласково зовём его Кузькой.

— Мое почтениесударррыня, — кот галантно поклонился, урча как трактор.

— Привет, — обожаю животных. Божешки-кошечки, огромный, пушистый. Такие лапки мощные, усы топорщит в разные стороны, невероятные зеленые глаза. Я с трудом удерживалась, чтобы не затискать этого лохмандея, а очень хочется. И за ушком почесать.

— Это Герцог, — Кощей чертыхнулся, закатывая глаза. — Настасья. Настасья Герцог.

— Можно просто Герцог, — не удержавшись я почесала пушистика за небольшим ушком.

— Мое мур, — Кузька ткнулся мне в ладонь. — И щечки.

Он мурчал как двигатель в «Порше». Вот кстати, чего его именно так не назвали? Порше. Звучит. Не «Калина» же, да простит меня отечественный автопром.

Кощей стоял рядом и тепло улыбался, но взгляд его был затуманен, видимо мыслями он находился где-то далеко, решая какие-то насущные проблемы, с которыми не собирался делиться со мной.

— Какая прелесть, — наглаживая кота, умилялась я этому маленькому (ага, прям маленькому!) генератору. — И вовсе не людоед.

— Людоед-людоед, — Кощей хихикнул.

— А нечего было на старушку нападать, — промурлыкал котяра выгибая спинку и задирая взъерошенный хвост.

Я недоуменно посмотрела на Кузьку, перевела укоризненный взгляд на Бессмертного в ожидании пояснений. Оба медлили. Кот урчал, толкаясь мордашкой мне в ладонь, что было сравнимо с нормальным таким ударом.

— Да этот чудик встал на защиту Яги. Разбойники залезли к ней в дом, а этот… — Кощей хохотнул. — На британский флаг порвал. Один выживший и тот добежал до деревни, поведал историю о коте-людоеде и все, инфаркт, не откачали бедолагу.

— Обалдеть. Вы так и познакомились? — продолжала наглаживать я щеки кота.

— Нет, мне его Соловей несколько раз сбагривал, жаловался что пить мешает, так и уговорил. Пусть лучше колдырит, так веселее. Зачем мне друг зануда⁈

Во дела! Ни за что бы не подумала, что соловей-разбойник может быть алкашом. Хотя… вот серьезно, что вообще известно о них всех? Видимо лишь слухи. Тем интереснее.

— Кузька, прокатиться до Лукоморья не хочешь? — Кощей посерьезнел.

— Мур, — кот потерся о мою ногу, едва не уронив.

— Кузька, я серьезно. Съезди с Герцог. Будет весело.

— Почему?

— Потому, — огрызнулся «костлявый». — Из-за баб портить имущество всегда весело.

Я невольно рассмеялась. Как это все мило, по-домашнему.Такие родные пререкания. Я опять поймала себя на мысли, что уже и не хочу возвращаться домой. Но… в этом мире нужна ли я кому-либо?