Книга Птичья Песня, страница 6 – Яна Ветрова

Я забеспокоилась и перестала слушать. Ох, нет! Одна из причин, почему я не люблю музеи – запах старой мебели и тканей, такой затхлый, душный, сладковатый, от которого хочется бежать на воздух! Как же там ночевать! Мне снова нестерпимо захотелось домой, и я вцепилась в рюкзак с не меньшей силой, чем нервный в сиденье, но ткань уже пропиталась запахом бензина и пыли.

Я проснулась в холодном поту, стряхивая с себя невидимый мох, который, казалось, обволакивал меня от ног до головы и хотел проникнуть внутрь. Колючим комком распирало грудь неприятное чувство, как будто что-то не так. Алина ровно дышала, отвернувшись к стенке. Я села на кровати, на ощупь нашла джинсы, кое-как зашнуровала кеды. Надо найти кухню и приготовить чай, это всегда помогает дома, должно помочь и здесь.

Музей-гостиница оказался не так плох, как я себе вообразила. Трехэтажный дом, широкий, но стиснутый по бокам такими же точно старыми зданиями, снаружи ничем от них не отличался. Зайдя внутрь через непримечательную деревянную дверь, мы попали в царство бордового бархата и темного дерева, хрустальных люстр и свечей в тяжелых подсвечниках. Широкая лестница вела на второй этаж, оттуда коридоры уводили в два крыла – восточное с комнатами для гостей, и западное, занятое музеем. Номера гостиницы были простыми. Ничего особенного, чего можно было ожидать от такого места: обыкновенные кровати с белым постельным бельем, светлые стены, скучный пейзаж над телевизором, небольшая ванная комната.

Хозяйка гостиницы, широкая и невысокая дама лет за пятьдесят с раскосыми глазами, назвалась госпожой Сай. Она довольно сносно говорила по-английски, поэтому я не слушала, что там переводит экскурсоводша. Госпожа Сай пояснила, что ее род берет начало от необыкновенно богатого китайского мандарина, чей младший сын путешествовал по миру в поискахсокровищ, и она продолжает традиции семьи. Я тут же вспомнила свою тетушку с ее псевдоаристократическими корнями.

Мы приехали как раз к ужину. Стол был накрыт в небольшом зале. Еда была незатейливая, но разговоры отвлекали. Госпожа Сай рассказывала про свой музей, который она нам обязательно покажет после ужина. Алина слушала с раскрытым ртом, как и остальные. Меня же что-то беспокоило. Хитрый взгляд нашей хозяйки бегал с одного человека на другого, по привычке выискивая что-то ценное. Она часто поглядывала на нервного, хотя это как раз было неудивительно – он весь извертелся. Когда ее взгляд пересекся с моим, я почувствовала, как у меня холодеют пальцы и мурашки бегут вдоль позвоночника. За секунду меня перебрали по косточкам, осмотрели со всех сторон и вынесли решение. Я сделала, как тетушка меня учила – аристократка кроме прочего увлекалась мистикой и эзотерикой. Я поставила между собой и хозяйкой гостиницы воображаемое зеркало, как будто она смотрит на свое отражение, а не на меня. Хозяйка перевела взгляд на экскурсоводшу. Я вздохнула. Всегда приятно думать, что такие маленькие фокусы помогают, даже если это и не так. Мне вдруг показалось, что госпожа Сай сама похожа на сундук с сокровищами. В складках ее юбки могли таиться как драгоценности с потопленных кораблей, так и черепа неудачливых моряков, а то и запачканный кровью кинжал.

Я шла по темному коридору, стараясь не шуметь и никого не разбудить. Кухня должна быть где-то за гостиной. Свечи на ночь гасили, но по углам были расставлены тусклые светильники. К моему разочарованию, гостиная не была освещена, а выключатель на стене я не нащупала. Мне очень не хотелось возвращаться в комнату за телефоном, поэтому я пошарила по ящикам комода. Нашлись свечки, значит, где-то должны быть и спички. Ага! Какая я молодец! Я выбрала свечку подлиннее и подсвечник полегче, маленький, похожий на чашку, с круглой ручкой под палец. Не хватало только длинной белой ночной рубашки в кружевах и гремящей цепи на ноге.