Онлайн книга «Суккуб для наследника»
|
— Вопрос сложный. Ты суккуб лишь на половину, и то, что для нас так же естественно, как дышать… — Спасибо, Клод. Ты, как всегда, очень помог. — Обращайся, милая… Его голос, сладкий, как мёд, патока и сосательная конфетка растаял. В трубке раздались короткие гудки. За те четверть часа, что она отсутствовала, ситуация если и поменялась, то только к худшему. Ди потерял сознание. И, кажется, стал ещё бледнее, хотя это и казалось невозможным. — Что там с доктором? — Да ничего. Проклятые пробки! Боюсь, он может не дотянуть до треклятой помощи. — Нужны лекарства. Пойди, посмотри, что есть из бета-блокаторов в аптечке? — Бета-блокатары? — подозрительно сощурился Фэйро. — Это за хрень, вообще? — Вещества, стимулирующие сердечную мышцу. Их приписывают при инфаркте миокарда. — Думаешь, они есть у нас в аптечке? — хмыкнул он. А ему не повредят?.. — Давай, иди, поройся в аптечках. И тащи сюда всё, что содержит в названии окончание «…олол». Николь в действительно не собиралась пользоваться медицинскими препаратами. Ей было важно выставить Фэйро, чтобы… о, господи, она и сама не знала, что бы — что… Фэйро с радостью ухватился за возможность занять себя хоть чем-то полезным. Николь осталась наедине с умирающим юношей. Клод утверждал, что у неё есть способ не отдать Дианджело смерти, да вот только она понятия не имела, как заставить себя исторгнуть эту живительную «искру». Дианджело лежал тихо. Дыхания почти не слышно. Зато стало слышно, как пахнет смертью. Николь ощущала её не как сладковатый запах тлена или гнили — так чувствуют смерть люди. Пахло пламенем, горящей смолой, пеплом, полынью. Время уходило. Утекало, как вода, в песок. С каждым мгновением песчинок в невидимой колбе оставалось всё меньше. — Дианджело, — шёпотом позвала она, положив руки ему на плечи. Чувствуя при этом лишь боль, страх и растерянность. Пальцы коснулись мягких, как у ребёнка, волос. Глаза его на миг распахнулись: — Ты?.. — тихо выдохнул он. — Я умираю. — Нет. — Я знаю, что умираю. И это не страшно, но странно… ни матери рядом, ни брата… только — ты. Их никогда рядом не было. Я был для них лишь обузой… — Ты не прав, твой брат был здесь! Я попросила его пойти за лекарствами и… — Думаешь, после смерти что-то есть? — перебил он её. — Знаю, что есть. И знаю, что тебе пока туда рано. — Никогда не мог в это поверить — в реальность загробного мира, — вздохнул он, закрывая глаза. — Хорошо, чтоты здесь. Что я не один сейчас. Повинуясь безотчётному порыву, Николь подалась вперёд, склоняясь всё ближе и ближе, пока не коснулась его губ. Утоли мою душу! (Нельзя, не коснувшись уст Утолить нашу душу!) Нельзя, припадя к устам, Не припасть и к Психеи, порхающей гостье уст… Утоли мою душу: итак, утоли уста… Её руки на его плечах… Её пальцы в его волосах. Аромат смерти — запах горящих трав, разогревшихся на солнце до тошнотворной сладости. Земли и грибницы. Запах болот. Реальность расступилась, как расступается вода перед ныряльщиком, и Николь провалилась куда-то, в темноту, как в огромное подземелье. Она попала туда, где живёт Смерть. Горький вкус полыни заполнил всё — ноздри, голову, сердце. Полынная настойка текла по венам и артериям. Вокруг был мрак. Во мраке двигались жуткие тени. Они сплетались, разрастались до тех под, пока перед Николь не выросла огромная паучиха с длинными волосами, чёрными, растрёпанными волосами, скрывающими человеческое лицо. |