Книга Сбежать из Академии, страница 30 – Леока Хабарова

Абзац молча выслушала её стенания и впилась недобрым чёрным взглядом в Антона.

— За вас просят самым наглым образом, — сказала она. — На сей раз я вас прощаю… — Молодой физик побагровел и раскрыл рот, но я вовремя спохватилась и ткнула его локтем в бок. Молчи! — Но знайте Антон… э-э-э…

— Сергеевич, — шепнула я.

— Да. — Ираида Витальевна бросила на меня презрительный взгляд. — Я так и сказала. Так вот, Арон Степанович, знайте, я буду очень внимательно за вами наблюдать. Очень. Внимательно. Вы поняли меня?

Антон наверняка хотел сказать что-то своё, но я с мольбой глянула на него, и физик сдался.

— Более чем.

— Вот и славно, — промурлыкала советница Которектора. — Сопроводите меня до экипажа, Мегера Душегубовна. И чтобы завтра, к девяти, фонд учебно-методической литературы был полностью обновлён. Прослежу лично!

— Будет сделано! — бодро откликнулась я, изобразив полную энтузиазма улыбку. А когда обе змеищи выползли из аудитории, привалилась спиной к шкафу и шумно выдохнула.

Ну и натворил ты делов, Антон Сергеевич!

1. Эспэошники — сокращённо от СПО — Среднее Профессиональное образование.

2. Ландау, Лившиц, Берестецкий — авторы фундаментальных пособий по теоретической физике.

Одоевская пила третью чашку кофе. Кафедральную посуду она не признавала, брезговала, и всегда носила с собой личную персональную кружку объёмом в пол-литра. А вот кофе брала наш. Общий. Правда, никогда на него не скидывалась.

— Ниночка… — Нависала она над моим плечом. — Вот эту табличку вправо подвинь, будь добра. Ага. Ещё немного. Вот так. А этот столбик можно убрать? Ага. А вернуть? А убрать? А местами поменять? Ох, нет. Ерунда какая-то. Верни, как было! И табличку тоже. А здесь вот шрифт другой надо, этот совершенно не смотрится! А там литературу в алфавитном порядке расставь. Хотя нет, давай не так. Давай по новой. Табличку вправо подвинь, будь добра…

Я обречённо уткнулась носом в экран и тыкалась-мыкалась, ковыряя незнакомый материал в час по чайной ложке. А что делать! Мегера велела помочь, и я помогала. Уж лучше так, чем самой писать про эту проклятущую парапсихологию.

— Ох, Ниночка! — тяжко вздохнула Одоевская. — Это так утомительно! Право слово, сил больше нет! Пойду, посплю. Ага? А ты уж дальше как-нибудь сама.

— Но… Гиена Игоревна! Как же я без вас? Это же ваш предмет и ваша программа!

— Ты девочка умная, разберёшься.

Я собралась ей ответить, но в приёмную ввалился Антон. Он чуть не сшиб Одоевскую и припечатал пятернёй к столу лист бумаги. Я мгновенно узнала документ, так как сама его готовила: приказ о назначении сопровождающего на экскурсию.

— Это как понимать? — Физик кипел от гнева, и щёки его пылали.

— Ниночка! Я ушла! Чмоки-чмоки! — пропела Одоевская и тактично выскользнула из кабинета. Но я не сомневалась, что Гиена Игоревна притаилась за дверью и навострила уши.

— Я что, нянька? — рычал Антон, сверкая глазами. — Или экскурсия в библиотеку важней физики? С каких пор?

— С тех самых, — отозвалась, не отрываясь от работы. — Помнишь Абзац и вашу с ней премилую беседу? Теперь ты в немилости.

— И долго я буду в немилости?

Я пожала плечами.

— Пока не надоест.

— Кому?

— Ей. А ей надоест не скоро, уж поверь. Абзац очень злопамятная.

— То есть, по-твоему, я должен был прогнуться?