Книга Сбежать из Академии, страница 22 – Леока Хабарова

Меньше, чем через час, все заявления были подписаны. Сработали дипломники блестяще — ни одной похожей подписи! Никто, даже сам эксперт по контролю всего, не усомнился бы в их подлинности!

— Спасибо! Спасибо! — я чуть не кинулась к Лиходейскому обниматься. — Вы спасли мне жизнь!

— Полноте, Нина, — Кощей мягко опустил ладонь мне на плечо. — Всегда рад помочь. — Он строго глянул на подопечных. — А вы… Никому ни полслова! Проболтаетесь, языки отсохнут. Уяснили?

Адепты закивали.

— Вот и славно. — Он улыбнулся. — Давайте зачётки.

* * *

С подписанными заявлениями под мышкой и свежеприготовленным цимесом на подносе, я мчалась в кабинет Мегеры. Оставалось пересечь холл, миновать вахту, и…

Что за черт?

Я застыла у поста охраны, как вкопанная. Взгляд приклеился к экрану с внешней камеры наблюдения. То, что я увидела, заставило волосывстать дыбом. Треклятый поднос чуть не выпал из рук.

Кошмар кошмарский!

Я со всех ног рванула к вахте.

— Савелий! — окликнула вахтёра, и добродушный упитанный здоровяк приветливо отсалютовал мне пончиком. — Выручай! Дай звонок крампусам на перемену!

— Так ведь пять минут ещё…

— Знаю! — я просительно поглядела на него. — Дай, миленький. Пожалуйста. А я тебя цимесом угощу. Вот. — Поставила поднос на стойку ресепшена. — Совсем свежий!

— Эх! — улыбнулся здоровяк. — Умеешь ты, Нина, уговаривать!

Он жахнул по красной кнопке с надписью «Не нажимать!», и трель возвестила о завершении пары. Козлоногие стремглав высыпали из аудиторий и, вопя и гогоча, заполонили собой всё пространство.

То, что надо!

Я оставила Савелию угощение и тысячу благодарностей. Повезло, что сегодня дежурит именно он. Его сменщица — Пантелея Душная — ни за что не пошла бы навстречу! У той вечно всё по правилам да по уставу, по букве закона и согласно внутреннему распорядку. А Савелий — добрый малый. И цимес он свой вполне заслужил.

— Мегера Душегубовна! — я влетела в кабинет без стука.

— Нина? — озадачился пушистый шар. — Дорогая, что ты себе позволяешь? Какая бестактность! И где мой цимес?

— Не до цимеса сейчас, — я понизила голос. — Абзац в корпусе.

Пресс-бювар — приспособление при помощи которого удаляют с написанного остатки чернил.

Шар нахмурил зелёные очи.

— Уверена?

— Да.

— Но она собиралась к нам только в пятницу. А сегодня — вторник.

— Знаю. Но она здесь. Видела своими глазами.

— Вот же паскудина плесневелая! — Мегера вздыбила шерсть. — Её надо задержать.

— Уже, — отрапортовала я. — В коридорах повсюду крампусы. Сквозь них не продраться — затопчут. Пока перемена, мы в безопасности.

Шар выматерился.

— Объявляй тревогу первого порядка. И вели надеть форму. Всем! И крампусам в первую очередь.

— Но… у крампусов нет формы, Мегера Душегубовна, — осторожно напомнила я. — Чертям форма по уставу не положена.

Шар злобно зыркнул на меня.

— Меня. Это. Не волнует! — рявкнула директриса. — Делай, как велено. И не перечь! Сама знаешь, Абзац всегда придирается к тому, чего нет. Ступай. Быстро!

Я выпорхнула из кабинета и побежала по коридору, вламываясь в одну за другой лекционные аудитории и лаборатории. Хорошо, что долгих объяснений не требовалось: хватало одного единственного слова.

— Абзац! — коротко бросала я, и всё вмиг преображалось.

Девицы забирали волосы, парни натягивали ученические балахоны поверх футболок, преподаватели спешно стирали с доски замысловатые колдовские формулы и выводили каллиграфическим почерком дату, тему и цель урока, чтобы суровая проверяющая сразу сообразила, что к чему.