Книга Хранительница мира, страница 41 – Ульяна Лаврова, Анастасия Аристова

Это совсем не было похоже на намек, это было почти прямое изъявление своих желаний. Волна злости поднялась во мне. Резко отодвинув стул, я встала из-за стола и быстрым шагом направилась к двери, которая вела на террасу. Хвала Луноликой, она была открыта. Я чувствовала на своей спине взгляды всех участников застолья и подумала, что наверняка Мирелла сейчас смотрела на меня с презрением и ликованием. Ну и пусть.

Мне надо было успокоится, а то опять ненароком кого-нибудь прокляну. Выйдя на улицу, свежий вечерний воздух приятной прохладой, обдал мое разгоряченное лицо. Вдохнув полной грудью, я медленно выдохнула.

"Как же так получается, что на моего мужчину постоянно кто-то вешается?"

"А он не твой!" — ответил внутренний голос.

"Не мой…" — с грустью согласилась я и побрела подальше от замка, глубже в парк. Я решила прогуляться и развеяться. Ускорила шаг, споткнулась и чуть было не упала.

— Проклятые тапочки, — прошипела и тут же их скинула.

Босыми ногами я ощутила мягкость и прохладу травы. Приподняв юбки, чтобы больше не спотыкаться, я побежала. Ночной свежий ветер остудилмое разгоряченное лицо. Наконец, скрывшись за могучими деревьями, я остановилась. Прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь остановить поток мыслей.

Но не успела успокоиться, как почувствовала чью-то руку, скользнувшую по моей талии.

— Дарина, ты потеряла, — услышала голос генерала.

Я развернулась. В руке он держал мои розовые тапки:

— Мне кажется они с тебя спадают, они тебе велики?

— Велики! Потому что они не мои, а ее — зло выпалила я, и не подумав, добавила, — они такие же большие, как ее грудь!

Генерал пару раз моргнул, а затем громко рассмеялся.

— Что смешного? — буркнула я.

— Ты считаешь, что самое большое достоинство девушки, это её грудь? — улыбаясь, произнес он.

Я лишь пожала плечами.

— Нет, я с тобой не соглашусь, — сейчас его голос звучал серьезно, — самое большое достоинство девушки это её душа.

Теперь я, удивленно хлопала глазами.

Я подняла голову и посмотрела в глаза Макса. Они зачаровывали. В них появились желтые всполохи. Зверь рядом. Но он сейчас смотрит не на Мидару, а на Дарину, промелькнула неприятная мысль в моей голове.

Тряхнув головой я сделала шаг назад.

— Я неприятен тебе?

— С чего вы взяли? — я сделала еще шаг назад.

— Ты отходишь от меня.

— Я отхожу, потому что не понимаю вас, — произнесла вслух, а про себя добавила: "я и себя не понимаю"

— Чего вы хотите? — и я сделала еще один шаг назад.

— Я думал по поводу тех статуй в библиотеке, они не зря увековечили в них все стадии развития отношений. Я понял, что сейчас я испытываю страсть, но я хочу быть бережным к тебе и это меня останавливает от проявлений моих чувств. Я хочу тебя поцеловать, — при этих словах он сделал шаг вперед.

Я в смятении уставилась на него, не понимая, как правильно поступить.

— Я не держу тебя. Ты можешь уйти или сделать шаг навстречу.

"Соглашайся, это же то, чего ты и сама хочешь больше всего," — нашептывал внутренний голос, — "если даже он тебя не простит за проклятье, ты узнаешь как это, целовать любимого мужчину."

Без слов я сделала шаг вперёд.

Он улыбнулся и тоже шагнул ко мне:

— А еще я хочу тебя обнять.

И его руки легли мне на талию и притянули ближе.

Я смотрела на него как зачарованная, ловя взгляд, буквально обводя каждую чёрточку его лица. Если быдаже и хотела что-то сказать, то не могла бы.