Книга Безвременье. Империя Невидимых, страница 214 – Яна Гущина

Пользуясь тем, что Домиан занят Товиусом, Ланимер вытянул Ника. Юноши откатились от кратера и с ужасом уставились на то, как крылатый Демон Огня мечется под куполом ротонды, пытаясь избавиться от Товиуса.

Не имея возможности помочь Товиусу, все застыли, затаив дыхание. Кожа Товиуса стала покрываться волдырями, а затем начала обугливаться. Громкий крик Товиуса огласил стены храма, заставив сердца друзей сжаться от предчувствия непоправимой беды.

Не в состоянии больше терпеть обжигающую боль пламенного тела Домиана, Товиус разжал руки, обгоревшие до мяса. Он с громким криком сорвался в бездну. Так получилось, что он упал на один из мостов и замер, лёжа поперёк каменной опоры. Тело Хранителя Воздуха стало угольно-чёрным.

Домиан злобно хмыкнул, радуясь смерти противника, но тут он заметил, как рука Товиуса дёрнулась. Взревев от ярости, Домиан уже не понимал, что это было предсмертной конвульсией. Он тут же решил добить бывшего друга. Демон Огня, как ястреб, увидевший добычу, камнем кинулся вниз, меняя в полёте положение своего тела для того, чтобы со всей силы обрушить удар ногами на грудь бездыханного Товиуса.

Все свидетели этой сцены завопили от ужаса.

Девичий визг, крики парней смешались в немыслимую какофонию, из которой вырвался нечеловеческий вопль Ланимера:

— Не смей!!!!

* * *

Он заорал так громко, что от его голоса можно было оглохнуть. Ланимер метнулся к Товиусу, но было поздно. Неимоверно сильный удар с хрустом проломил грудную клетку Товиуса.

Нападение было настолько мощным, что каменная опора не выдержала. Она с ужасающим треском обрушилась, увлекая за собой в бездонные глубины искорёженное тело Товиуса.

Ланимер, как раненый волк, завыл в бессильной злобе, стоя на краю обломанного моста. Он упал на колени и в изнеможении подался вперёд, навалившись на руки. Его голова склонилась, и он упёрся лбом в холодный мрамор моста.

Его скорбь была безгранична. Ему казалось, что кто-то безжалостной рукой вырвал его душу и бросил на съедение шакалам. Впервые за всю свою долгую жизнь Ланимер испытал подобное чувство. Безмерное горе билось внутри его груди огромной призрачной птицей. Это невозможно былотерпеть.

Было ощущение, что со смертью Товиуса рухнул весь мир. Все краски жизни моментально исчезли, окрасив всё в чёрно-белые тона. Ланимер приподнял голову. Теперь он смотрел сквозь слёзы отчаяния, как Домиан занял выжидающую позицию на другом краю обрушившегося моста.

Видимо, Домиан только сейчас до конца осознал происшедшее. Он замер, глядя в пропасть, и языки пламени перестали агрессивно облизывать его тело. Резко выдохнув, он попятился в сторону круглой площадки, будто не хотел оставаться на месте преступления.

С самого рождения их было трое: он, Ланимер и Товиус. И теперь осталось двое. Внутри Домиана что-то надломилось. Но это было не сожаление, не боль потери, и не отчаяние. Вовсе нет! Что-то другое… Схожее с торжеством. Торжеством, замешанном на скорби. Странное чувство. Неизведанное. А посему и крайне интересное.

Лея в слезах уткнулась лицом в грудь Билла, и он обхватил её. Все присутствующие застыли в ужасе. Всеобщее горе было непомерно. Каждый переживал боль потери как мог.

Легран первый совладал с собой и кинулся к Ланимеру. Для него сейчас было важно лишь одно — передать те бесценные сведения, которыми он обладал. Он тронул Ланимера за плечо.