Книга Коварные игры судьбы, страница 53 – Яна Гущина

Если бы она наорала меня, а то и ударила, я бы удивилась куда меньше. Но моё удивление длилось недолго, и очередные схватки заставили меня дико завопить и сжать руку королевы.

Я то теряла сознание, то приходила в себя. Иногда начинала бредить. Мне то казалось, что кричит ребёнок, и кто-то говорит: «Это мальчик». То вновь случались схватки, и я проваливалась в небытиё. Не знаю, сколько длился этот кошмар, но мне он показался бесконечным. Простыни вокруг меня пропитались кровью, схватки сводили с ума, начались галлюцинации. Мне казалось, что я родила прекрасногомальчика, и что Ник с трепетом взял его на руки. Очередная порция боли лишила меня этого прекрасного видения.

Снова я услышала детский крик и восприняла его как очередную галлюцинацию. Но неожиданно мне на живот положили мокрое кричащее тельце. Я застонала от счастья и нежно прижала к себе ребёнка.

— Мальчик, — услышала я голос повитухи.

Я настолько измоталась, что её слова стали таять в моём сознании. Плач сына раздвоился, будто он кричал одновременно лёжа у меня на животе и лёжа на тахте. Повитуха стала копошиться в моём растерзанном теле, зашивая разрывы.

— Ничего, всё заживёт, — приговаривала она, вгоняя в плоть иглу. — Не ты первая, не ты и последняя. Такова женская доля.

Но мне было уже всё равно, что происходит со мной. Я прижимала к себе сына, еле дышала от изнеможения и счастья. Всё закончилось. Ребёнок жив и здоров. Остальное всё ерунда…

Очнулась оттого, что яркое солнце светило в лицо. Всё тело болело, я ощущала неимоверную слабость. В комнате кто-то ходил и кряхтел. Я посмотрела в сторону, откуда доносились звуки. Это была Мэри с ребёнком на руках. Она прохаживалась, покачивая его, а он недовольно кряхтел.

— Покажи мне его! — слабым голосом попросила я.

— Виктория, ты очнулась! — обрадовалась Мэри и кинулась ко мне.

Она положила малыша рядом со мной и присела на край кровати.

— Какой же он красивый, — прошептала я, чувствуя, как замирает сердце при виде малютки.

Его сморщенное личико было натурального цвета, хотя я знала, что многие детки рождаются с неестественным цветом кожи, но потом это проходило. Малюсенькие носик и губки умиляли. Глаза серо-голубого цвета были широко раскрыты, а их обрамляли длинные ресницы, а я даже не знала, что у младенцев они бывают такими.

— Виктория, твой сыночек просто чудо! Он сладко поспал, пока я меняла твою постель, обмывала тебя и переодевала. А потом мы с ним ждали, когда ты проснёшься, чтобы поесть.

— Спасибо за заботу, — растрогалась я, ощутив подступившие слёзы. — Я тебе очень благодарна.

— Да ну что ты! Не за что! — беззаботно откликнулась она. — Я рада помочь.

Малыш закрутился, и я снова посмотрела на него.

— Есть хочет, — со знанием дела сообщила Мэри.

С замиранием сердца я оголила грудь и приложила к ней губы сына. Он сочно зачмокал, смешно надувая щёчки. Я заплакала от счастья и переполнявшей меня нежности.

Материнство пошло мне на пользу. Я крепла день ото дня, чтобы самой заботиться о малыше, без помощи Мэри, но она всё равно брала на себя большую часть опеки. Уже через неделю я чувствовала себя значительно лучше. Видя это, Мэри отважилась ненадолго отлучиться. Как же нам хотелось, чтобы она могла взять с собой малыша, чтобы погулять с ним по саду, но это было невозможно.