Книга Обещанная демону, похищенная драконом, страница 170 – Анастасия Енодина

И она уселась поудобнее, разложив хвост покрасивее, а также откинув за спину пышные волосы, тем самым обнажив грудь.

— А ещё ты будешь той редкой женщиной, слышавшей пение русалки… — Сказала Карина так, словно я теперь должна была гордиться собой. — Женщин не берут в плаванье, и я рада этому. Мужчинами проще управлять… Смотри: у них будет сотня причин, чтобы не взять тебя на борт и пройти мимо, но они выберут одну единственную, чтобы взять… Похоть. Страсть. Как же всё просто с обычными людьми! Жаль, что это не работает на таких, какДамиан…

Упоминание этого имени отозвалось во мне злостью. Вот ведь недальновидный тип! Позаботился он, чтобы Айрик мне не навредил! А что в его доме и без Айрика полно народу, желающего от меня избавиться, он не подумал!

Я устремила взгляд к небу, которое так гармонировало с моим настроением: ничего радостного, ничего светлого — только мрачно нависшие тучи, из которых вот-вот хлынет холодный дождь.

А Карина и правда запела. Её голос оказался звонким, разносящимся далеко вокруг. Ни шум волн, ни ветер не могли заглушить чарующий голос, что выводил плавные напев на незнакомом мне наречии.

Словно заслушавшись, водоросли, что зажимали мне рот, ослабли, и я решила как-то отвлечь русалку, сбить её настрой.

Что сказать для этого, не знала, и потому громко спросила:

— О чём ты поёшь?

Карина обернулась на меня и ответила невпопад:

— Не думай — это я отпустила водоросли. Люблю наблюдать, как кто-то, на кого не действуют мои чары, пытается вразумить обезумевших, но все усилия оказываются тщетными, потому что магия русалочьей песни сильна. В этом умении нас превосходят лишь сирены, но пение и обольщение — единственное, на что они способны. Мне же, принцессе здешних вод, подвластны трюки почти всех обитателей морей.

Что ж, если это и прозвучало хвастливо, то пока я не знала, как парировать. Карина была могущественна. Прямо на моих глазах её лицо стало меняться, словно невидимый мастер наносил на него яркий, броский макияж, видный издалека.

Русалка запустила пальцы в волосы, расчёсывая их, и они сразу стали гораздо пышней, посветлели пуще прежнего и заблестели, словно в них вплели серебряные нити.

— О чём ты поёшь? — спросила я вновь.

— О том, что моё сердце и душа принадлежат морю — бескрайнему и необузданному, непокорному даже мне. — С уважением и достоинством произнесла Карина. — Мой мир жесток, но он и прекрасен. Ты перешла мне дорогу, но я предложила тебе просто уйти с неё… Времени на обсуждения нет, я привыкла принимать решения быстро, и потому ты здесь. Оливия — человек, — голос выдал пренебрежительное отношение к мачехе Дамиана ещё до того, как Карина продолжила: — Как любой человек, она мыслит мелко. Ей будет приятно знать, что с тобой развлекались пираты. Мне — безразлично. Но поддаваться человеку в мелочах — значит, заслужить егослепое доверие. Я не обману Оливию в незначительных для меня вещах, взамен получив власть над ней.

Я нервно сглотнула. Карина оказалась куда умнее, чем могло показаться на суше, где русалка выглядела молчаливым безвольным приложением к Оливии. Теперь я понимала, что она готова на всё, лишь бы получить силы Дамиана. А, значит, надежды, что русалка пощадит меня, нет. Однако я продолжала верить, что, стоит хоть одному пирату овладеть мной, как явится демон, весьма недовольный, что кто-то пользуется его вещью.