Книга Необходимо и недостаточно, страница 218 – Швепса

Ведь там была лишь та самая спутница, от которой не избавиться парой сухих фраз. Не прогнать даже поганой метлой. Не выдворить, сменив замки на воротах. Ведь она была во всём, к чему бы я не прикоснулась.

Моя старая добрая знакомая.

Боль.

И мне хотелось забрать у Драко её всю. Без остатка.

Ведь для меня это сущий пустяк, я и не замечу. Закрою глаза навеки чуть раньше положенного от избыточных мучений, и, возможно, то будет даже лучше.

У Драко же вся жизнь впереди. Мерлин, как бы я хотела, чтобы он был счастлив. Чтобы смог перешагнуть через всё то, что не давало ему двигаться дальше. Заметить в этом мире что-то кроме серых полутонов, ведь в нём так много красок. Протяни руку — и вот. Всё это — лишь для тебя!

Я уверена, он поймёт это. Уже не со мной… С кем-то другим, но он непременно должен насладиться. Шагать вперёд, несмотря ни на что.

И улыбаться. Так, как получается только у него. Как солнце во время грибного дождя, такое нежданное и прекрасное, а вокруг… только свежесть. И можно дышать полной грудью, не оглядываясь на то, что до этого в небе стояли мрачные тучи.

Вот всё, что я желала для него. Вот то, чего он был достоин.

Я подалась вперёд, опаляя тяжело вздымающуюся грудь своим дыханием. Щекоча бледную кожу своими кудрями, пока медленно вела дорожку пальцами по жилистым предплечьям, без напора укладываяего ладони на свои бёдра.

Так, чтобы Драко понял: он не обязан принимать меня. Мог прекратить и отказаться в любой момент, ведь он свободен. Я же просто хотела хотя бы попробовать исполнить его просьбу, пока ещё способна на это. Пока стимулирующее ещё действовало.

И припала губами прямо к центру его груди, как раз туда, где должно быть сердце. Пыталась дотянуться до него, достучаться, поведать как можно больше, не говоря при этом ни слова.

До ушей донёсся его хриплый стон, когда он сжал пальцами мою кожу; когда он догадался, что желание уже начало воплощаться в жизнь, но веки открывать не спешил, лишь порывисто дыша. Будто захлёбывался от накрывающих его чувств.

Я рисовала на его торсе узоры из поцелуев, старалась не оставить без внимания ни единую клеточку. И смела лишь мечтать о том, что когда-то Драко всё же поймёт, насколько стал дорог для меня.

Он чуть толкнулся тазом, врезаясь изрядно напряжённым членом между ног. В самую мою чувствительную точку так, будто поощрял. И я добавила к ласкающим его губам язык. Сначала несмело, чуть задевая солоноватую кожу кончиком, но спустя минуту уже вошла во вкус, наслаждаясь тем, как его тело покрывалось мурашками, когда я чередовала поцелуи с прохладным дыханием, сдувая с его торса оставленную мной же влагу.

Я где-то читала, что подобная техника когда-то давно была популярна на Востоке у гейш. Они называли её «ветка сакуры» и делали со льдом, возбуждая мужчин контрастом температур. Но я сомневалась, что такому, как Драко, не хватало ледяной свежести в жизни. Он сам был способен заморозить одним только взглядом, если пожелал бы этого. Поэтому я ограничивалась дыханием, стараясь доставить ему как больше удовольствия. Подарить как можно больше ласки.

И я поднималась всё выше: от его торса, через вздымающуюся грудь и прямо к шее. Запечатлела на бьющейся жилке медленный поцелуй, чувствуя, как его ладони скользнули выше, под рубашку, прижимая меня к разгорячённому телу. Но я не желала останавливаться, поэтому, чуть задев кончиком носа его щёку, дотянулась до мочки уха. Прикусила её и тут же облизнула, будто извиняясь, а после подула, явственно ощущая, как Драко овладела волна мелкой дрожи.