Книга Необходимо и недостаточно, страница 110 – Швепса

Порывисто вздохнув и пообещав себе, что накажу себя за несусветную глупость позже, я вошёл в туалет, готовясь к худшему.

В туалете всё было так, как и описал Роберт: весь пол в окровавленных осколках зеркала, а на раковине медленно застывали свежие багровые пятна. Чувствуя хруст стекла под ногами, я двинулся дальше и невольно задержал дыхание, стоило мне увидеть Драко, что, свернувшись калачиком, лежал на мокром полу и дрожал всем телом, прижимая колени к груди.

Я слышал его порывистые вздохи, сопровождающиеся несвязным бормотанием, и мог вычленить из его неразборчивой речи только три внятных слова: «Гермиона», «датур» и «умрёт». Не самый обнадёживающий расклад, однако.

Что бы ни произошло, я должен был привести его в чувство, ведь он действительно походил на сумасшедшего. Завозившись в карманах мантии, достал флакон с отрезвляющим зельем. Я всегда держал парочку таких, чтобы ненадолго ставить на ноги совсем безнадёжных клиентов, иначе они были просто не способны сообразить, что им нужно заплатить за дозу. Не думал, что когда-нибудь использую флакон для Драко. Я даже не предполагал, что всё настолько станет, блять, плохо.

Присев рядом с ним, я осторожно обхватил его шею, пытаясь развернуть голову наверх, чтобы влить зелье. Но Драко не поддавался, продолжая мёртвой хваткой держаться за ноги, прижимаясь к ним только сильнее. Словно и вовсе не замечал ничего происходящего вокруг.

Его руки были в крови, в костяшках застряло несколько осколков, что отдавали слабыми светлыми бликами под люстрой, так сильно контрастируя с тёмно-алыми потёками.

— Драко, — я не узнал своего голоса, что пронизывала такая сильная боль, будто это я лежал на полу туалета с разбитыми в хлам руками. — Успокойся, слышишь? Мы всё наладим… выберемся из этого дерьма.

Драко продолжал трястись, ни на секунду не прекращая своих бормотаний. Его глаза были открыты,казалось, что они почти прозрачные — настолько слабо потускневший серый цвет отличался от белка. Черты лица были искажены в ужасе, словно он вновь побывал на встрече с Волдемортом и только что принял метку с призовыми Круциатусами вдогонку.

Нет, всё было даже хуже. Ведь тогда он хотя бы мог говорить, мог прятаться за своей маской непоколебимого аристократа. Сейчас же у него не было сил даже на то, чтобы скрыть свои эмоции. Всепоглощающую боль и ужас, что так непривычно застыли на его лице.

Я тяжело сглотнул, предпринимая ещё одну тщетную попытку развернуть его без применения грубой силы. Всё внутри наворачивало кульбиты, будто я заражался состоянием Драко, впадал в то же отчаяние, абсолютно не зная, что делать.

— Соберись, блять, — прошептал я то ли себе, то ли ему, тут же стискивая зубы и надавливая на его плечо ладонью, опираясь коленями в пол и чувствуя, как осколки зеркала впиваются в кожу сквозь брюки, оставляют глубокие порезы. Но мне было наплевать.

Я навалился вперёд, резко переворачивая Драко на спину. Он ударился затылком о пол, издавая отвратительный глухой звук. Окровавленные длинные пальцы вновь потянулись к ногам в попытке сгруппироваться, но я преградил ему путь, выставив вперёд саднящее колено, и пригвоздил Малфоя к полу с новой силой.

Не медля ни секунды, я надавил на его щёки, вынуждая дрожащие бледные губы раскрыться, и тут же влил зелье в глотку, плотно закрывая его рот ладонью, чтобы он не смог выплюнуть жидкость.