Книга Я вернулась, чтобы сжечь его дом, страница 125 – Наталья Бутырская

— Хорошо, — милостиво кивнула я. — Жалобу в окружное управление отнес?

— Как госпожа Ли велела, так и сделал. В тот же день сходил и пожаловался. И про господина правого министра сказал: пригрозил, когда господин правый министр вернется, накажет их за нерадивость.

Я наказала всем приказчикам при малейшей беде — неважно, подрались ли возле их лавок, пришли грозить чем или украли что — бежать в окружное управление и писать жалобы. Пусть весь Линьцзин завалит нашими письмами! И это подействовало. Теперь городские стражи проходили мимо лавок и мастерских семьи Ли гораздо чаще, присматривали за порядком, а нередко еще и заглядывали внутрь, спрашивали, нет ли каких жалоб. Конечно, за каждый такой визит стражей благодарили, угощали закусками, а иногда давали несколько монет. В некоторых местах я даже убрала наемников, перекинула их на другие заведения.

Это была предпоследняя лавка на сегодня. Осталось только навестить винокурню.

Как я и ожидала, закваску испортил сын мастера-винодела. И это был почти самый худший вариант, совсем как в поговорке: бросишь камень в крысу — разобьешь вазу. Если отдать сына под суд, отец уйдет с нашей винокурни, а другого мастера на примете не было. Даже в моих списках не нашлось такого, потому как я в прошлом не интересовалась ни винами, ни их изготовителями. Если простить, тогда сын подумает, что из-за отца ему всё сойдет с рук. А главное — ради чего он предал семью Ли? Ради нескольких тысяч цянь и обещания, что после разорения винокурня станет принадлежать его семье. Казалось бы, такой взрослый дяденька, а такой наивный!

Дядя Хо посоветовал выгнать вредителя с винокурни, а виноделу сказать, что семья Ли не станет отдавать его сына под суд и даже не будет взыскивать убытки за испорченную закваску — нет, за всё вино, которое могло бы получиться из этой закваски, — взамен мастер должен обучить своему ремеслу того, кого выберет семья Ли. Признаться, мне такое пришлосьне по душе, ведь мы по сути угрожаем мастеру и вынуждаем выдать семейную тайну чужому человеку. С другой стороны, убытки у нас вышли немалыми. Винодел не смог бы покрыть их, даже продав свой дом, жену и внуков. Я лишь смогла пообещать, что семья Ли не прогонит мастера до конца его дней, если только он сам того не пожелает, а вот его сыну придется искать работу в другом месте.

На винокурне было совсем тихо, из трубы не курился дым, и хлебный запах почти выветрился. Закончилась старая закваска, а новая приготовится еще нескоро. Я поговорила с работниками, убедилась, что приказчик выплачивает им половину жалования рисом и овощами, как было оговорено. Пусть вино сейчас не варится, зато они промыли алхимическое устройство, заделали щели во всех стенах, подлатали крыши, заготовили дрова. Словом, сделали то, до чего руки обычно не доходят.

Затем я, как всегда, заехала к управляющему Хо, осведомилась о его здоровье, рассказала об успехе Зала благодатного сияния, выслушала советы. Большой медведь Хо много хвалил меня в последние дни:

— Если бы юная госпожа Ли родилась мальчиком, стала бы отличным торговцем. Или чиновником вроде господина Ли. Откуда только у женщины такие таланты? Мужу юной госпожи Ли несказанно повезет.

Я криво усмехнулась, пожелала Хо Дасюну поскорее встать на ноги и спустилась вниз. Зал был пуст, даже Сюин куда-то запропастилась. Впрочем, я хотела поговорить не с ней.