Книга И приведут дороги, страница 141 – Наталья Способина

– Они ищут старые свитки, – все так же медленно произнес Альгидрас. И снова его акцент усилился, как бывало в минуты сильного напряжения.

– Какие свитки? – не отставал Бран.

– Я не знаю, – проговорил Альгидрас.

– Тогда отчего ты сказал, что свитков нет, коль не знаешь?

– Думаю, воевода сказал бы мне о свитках, коли они бы были.

– Ты не побратим боле! – отрезал Бран.

В этой фразе мне послышалась неприкрытая угроза. А вдруг Бран решит, что всем будет лучше, если бывший воеводин побратим упокоится в этом лесочке? Интересно, кто-нибудь заступится? Я перевела взгляд с безмятежного лица Альгидраса на воинов. Никто из них явно не собирался вставать на защиту хванца. Я с надеждой посмотрела на Горислава, но тот хмуро глядел в землю, рассеянно крутя в пальцах кинжал. Вадим, с которым Альгидрас, казалось, нашел общий язык в этом походе, делал вид, что поглощен приготовлением ужина и на все прочее внимания не обращает. На Злату с Добронегой я смотреть не стала. Без толку.

– На каком языке они говорили? – нарушил затянувшуюся паузу Бран, и мое сердце замерло.

После некоторой заминки Альгидрас произнес:

– На северном.

– На каком «северном»? – допытывался Бран. Взгляд у него был цепкий и нехороший.

– Да кварский это! – сплюнул один из воинов княжича и отвернулся в сторону, чтобы не встречаться с тяжелым взглядом Брана.

– На этом языке говорят в Савойском монастыре, – произнес Альгидрас. – Он вправду кварский.

Среди воинов произошло какое-то движение. Я отметила, что еще у пары человек появились в руках ножи.

– Откуда ты знаешь этот язык? – спросил Горислав. Его взгляд тоже не предвещал ничего хорошего. Куда только подевалась его обычная веселость?

– Я учился там, – пояснил Альгидрас. – Младшего сына старосты отдают в учение в монастырь. Я встретил там восемь весен.

– Ты знаешь этих людей? – спросил Бран.

Альгидрас наморщил лоб, словно пытался вспомнить.

– Одного или двоих в лицо, – сказал он. – Имена – нет.

– Откуда ты знаешь, что они вправду ищут свитки?

По лицу Брана было видно: он уже назначил Альгидраса виноватым в этом происшествии, что, очевидно, сильно уменьшало шансыхванца доехать до Каменицы. Я обхватила себя за плечи, почувствовав озноб. Проверять, действительно ли хванская Святыня хранит того, кто ей служит, или это только сказки, очень не хотелось.

Альгидрас ровно произнес:

– Они спрашивали о свитках. К тому же я знаю того, кому они служат. Он… вправду собирает старые предания.

А ведь Альгидраса неделю не было в Свири. Мог ли он встречаться с кем-то из этих людей? Вполне…

– Откуда нам знать, что ты с ними не заодно? – озвучил Горислав общую мысль.

– Знать вы не можете, – безропотно согласился Альгидрас, протягивая руки еще ближе к огню, и на этот раз я могла поклясться, что пламя лизнуло его ладонь. Впрочем, хванец даже не поморщился, как будто это ему совершенно не причинило боли. Интересно, заметил ли это кто-нибудь еще?

– Назови причину, по которой мы не должны отрубить тебе голову прямо здесь, – спокойно сказал Горислав.

Бран бросил на него взгляд и открыл было рот, вероятно, чтобы одернуть, но в последний момент смолчал. И это было хуже всего. Альгидрас пожал плечами, и я внезапно почувствовала то, от чего уже отвыкла, – волну эмоций: сильных, жгучих, окрашенных в чужие цвета. В эту секунду он очень сильно злился. И злость была схожа с той, которая затапливала его душу во время нашего разговора об Алваре. А еще в Альгидрасе сейчас совсем не было страха. Зато было страшно мне, потому что я вдруг подумала, что если он прав относительно возможностей Святыни, то попытка его убить обернется неминуемой гибелью тех, кто ее предпримет. Я оглядела воинов и до боли сцепила пальцы. Я не желала им смерти, никому из них.