Книга И не прервется род, страница 147 – Наталья Способина

– Ты видишь здесь кого другого? – неожиданно съязвил Миролюб. – Отвечай! Я хочу знать.

Алвар посмотрел на Альгидраса, по-прежнему разглядывавшего наши руки. После затянувшейся паузы Альгидрас произнес:

– Алвар прав, Миролюб. Не мы должны о том говорить. Да и знаем мы не всё.

– Кто знает всё? – не сдавался Миролюб.

– Князь, – откликнулся Альгидрас. – Кто-то из близких ему, тот, кто был при нем, когда ты родился и когда тебя похитили. И кто был при нем после.

Миролюб вздохнул:

– Где ж их сейчас сыщешь?..

– Отец мой был, – вдруг подал голос Радим. – Не при рождении, а при том, как похитили, и после. Это он Миролюба вызволил. Еще Будимир был. Отец сказывал, тот всегда рядом с князем был.

На этих словах Миролюб вскинул голову и несколько секунд смотрел на Радима.

– Будимир, говоришь?..

– Только его все одно уже нет, – продолжил Радим, – а до князя неделя пути, и хорошо, если без лиходеев, а не как в этот раз. А Дева ваша – вот она, под боком. Того и гляди, весь город не огнем займется, такиз ума все выживут. Хватит воду мутить! Говорите, что знаете!

– Огнем не займется, – откликнулся Алвар. – Слово даю.

– Да что мне с твоего слова, чужеземец? – хлопнул ладонью по столу Радим. – Я тебя знать не знаю, чтобы твоему слову верить.

– Мне веришь? – Альгидрас поднял голову, оторвавшись от разглядывания наших с ним рук.

Радим стушевался. Было видно, что он не хотел рубить с плеча, но и солгать не мог.

– Я тебе верю, хванец, – подал голос Миролюб. – Сказывайте. Даже если слова мне не по душе будут.

– А они будут не по душе, – пообещал Алвар.

Альгидрас же осторожно вытянул руку из-под моей ладони и глубоко вздохнул.

– Я расскажу. Только одному княжичу, – решился он.

– Прекрасно! – усмехнулась я, убирая руку со стола. – Как помощь нужна, так помогай, а как помогла, так иди, девка, отсюда, не мешай?!

Я вскочила на ноги, уперев руки в бока. Понимала, что веду себя глупо, но накопившаяся злость на Альгидраса не давала шансов остановиться. Хванец потер лицо руками и повернулся к Миролюбу:

– Можешь тоже убрать руку. Она больше не зовет.

– А если вернется? – откликнулся тот, но руку отнял и повращал плечом, разминая затекшие мышцы.

– Не вернется. Оказалось, что разом мы… – Альгидрас в растерянности чуть пожал плечами, точно не зная, как продолжить.

За него закончил Алвар:

– Она слабее, когда мы все разом.

– И то хлеб, – пробормотал Радим.

Альгидрас же повернулся ко мне и после колебания все-таки посмотрел в мои глаза:

– Я не гоню. Но это лишь княжича. Я не могу говорить о нем для всех.

Я сложила руки на груди и хмуро посмотрела на Миролюба.

– Я после тебе скажу, – пообещал он.

И хотя я ни на миг не поверила в это обещание, вынуждена была кивнуть. Подхватив со стола две миски – свою и Радима, – я отправилась в сени, но не успела даже достать таз для мытья посуды, как дверь скрипнула и ко мне вышел воевода. Он нес опустевшее блюдо из-под хлеба. Я налила в таз остывшей воды, потому что за теплой пришлось бы возвращаться в трапезную, взяла было миску, но вдруг почувствовала ладонь Радима на плече.

Он молча развернул меня к себе. Я удивленно взглянула в его лицо и замерла, потому что впервые Радим смотрел на меня как на незнакомку. Мое сердце ускорило бег, и я будто вернулась в тот день, когда он пришел проведать меня в дом Добронеги. Воевода стоял тогда – высокий, могучий,грозный – и занимал собой почти всю комнату. Я вспомнила, как боялась, что он увидит во мне самозванку, и как втайне хотела, чтобы это случилось, потому что слишком страшно мне было от неопределенности. Сейчас же я тоже посмотрела на него как в первый раз. Он больше не казался таким огромным и пугающим, ведь я привыкла видеть Миролюба, который был почти на полголовы выше воеводы. А еще я привыкла к самому Радиму, точно приручила его дикую силу. Знала, как он смотрит, когда сердится всерьез, как разбегаются морщинки у глаз от готовой вот-вот появиться улыбки. Пожалуй, я знала его лучше, чем кого-либо.