Книга И возродятся боги, страница 162 – Наталья Способина

– Топор я не брала, – ответила я, понимая, что было наивно надеяться на то, что мои перемещения останутся незамеченными.

– Хвала богам, – серьезно сказал Алвар и сделалход.

– А Альтей сегодня придет? – спросил Димка.

– Не думаю. Для него уже поздно, – как можно спокойнее ответила я, хотя в душе поднялось привычное раздражение.

Альмира с Альтеем приходили сюда почти каждый день. Насколько я могла судить, Альгидрас действительно был представлен Альтею как земляк его матери. Альтей знал о том, что его мать чудом спаслась во время резни и все ее родичи погибли. Сперва я решила, что неверно поняла, но Алвар подтвердил: Альтей действительно был в курсе истории матери, и никто не видел проблемы в том, что ребенок живет со знанием такой ужасной правды.

Альтей с Димкой не сказать чтобы подружились, но общались вполне нормально. Дима как-то вечером сообщил мне, что он пересказывает Альтею мультики, а тот делится с ним страшными историями. Димка был уверен, что истории тоже придуманные, и я не стала его разубеждать.

В отличие от детей нам с Альмирой общение давалось не так легко. Вернее, сложно было мне. Она же, кажется, искренне наслаждалась нашей компанией. К моему удивлению, она считала нормальным флиртовать с Алваром. Во всяком случае, по-иному оценить ее поведение я затруднялась. Алвар на ее слова и непринужденные прикосновения к плечу отвечал вежливой улыбкой, не отстранялся, но и не поощрял. Вообще, чем больше я за ним наблюдала, тем яснее видела, что сделать с ним что-то против его воли в принципе невозможно. Люди вели себя с Алваром ровно так, как он позволял, а позволял он немного. Альмире, например, чуть больше, чем стряпухам, которым, кажется, и в голову не пришло бы коснуться старейшины Савойского монастыря.

С Альгидрасом все было иначе. В присутствии Альмиры он словно выключался. По-другому я не могла бы это описать. Да, он сидел рядом с нами, отвечал на вопросы, если к нему обращались, улыбался шуткам, но сам становился точно манекен в витрине. Однажды я случайно коснулась его пальцев, принимая блюдо с фруктами, чтобы передать детям, и почувствовала что-то странное. Не просто стену, за которой прятались эмоции, нет. Складывалось впечатление, что за стеной вообще никого не было. Возможно, мне, накрученной присутствием Альмиры, так только показалось, но это встревожило.

Альмира же без конца брала его за руку, при каждом удобном случае обнимала Димку и вообще была душой компании, полной очарования и искрометногоюмора. Последнее мой кварский не давал оценить по достоинству, но мужчины неизменно смеялись ее шуткам.

Меня удивляло, что в таком патриархальном и полном условностей мире старейшина позволял жене подобное поведение. Я даже уточнила у Алвара, не смущает ли его это. Тот в ответ пожал плечами и сообщил, что воды чужой души темны, но предположил, что дело может быть в землячестве. В глазах старейшины то, что Альмира и Альгидрас оказались единственными выжившими на острове, возводило их в ранг родичей, поэтому к ним нельзя было применять нормы поведения между посторонними мужчиной и женщиной.

Алвар и сам был того же мнения и не видел проблемы в поведении Альмиры. Но я знала: все не так, как кажется мужчинам. Они просто не замечали женскую хитрость, даже такую, почти неприкрытую. У Альмиры была цель: показать мне, что Альгидрас принадлежит ей целиком и полностью, а заодно свести меня с Алваром. Она и флиртовала-то с последним именно для того, чтобы показать, насколько он интересен даже ей, хотя у нее есть муж и Альгидрас. Когда мужчины не могли нас слышать, она неизменно намекала на то, что Алвар – настоящая удача. Я улыбалась в ответ и искренне соглашалась, потому что это было правдой: не появись он на острове, я бы просто сошла с ума от ревности и боли.