Книга И возродятся боги, страница 111 – Наталья Способина

Альмира что-то прошипела себе под нос. Альгидрас бросил на нее мимолетный взгляд и повернулся ко мне.

– Мы с Димой уходим, – объявила я, предвосхищая любой егокомментарий.

Димка, к счастью, не стал спорить.

– Я провожу, – сказал хванец.

Я в смятении посмотрела на все еще сидевшего на земле Альтея и спросила:

– А ты не собираешься пойти его успокоить?

– Розочка! – вспомнил Димка и метнулся на террасу за цветком, который остался лежать на циновке.

Альгидрас посмотрел на Альтея, и до меня долетела его растерянность вперемешку со злостью:

– Я не могу.

– Ну тогда может твоя… Альмира подойдет к ребенку? – понизив голос, уточнила я.

– Утешать после поражения должен либо отец, либо другой мужчина рода. Если их нет, то наставник.

Я красноречиво развела руками.

– Его отец – старейшина, – негромко ответил Альгидрас.

Даже если бы я не чувствовала сейчас его эмоций, по лицу бы поняла, как сильно ему хочется поддержать мальчика.

Я посмотрела на Альмиру, стоявшую на террасе. Нет, она не была плохой матерью, как можно было бы подумать. В ее взгляде, прикованном к спине сына, сквозила боль. Следовать правилам социума еще не означает быть согласным с ними. Кто-то может, наплевав на репутацию, поступить по совести, как это сделал Грит, а кто-то до конца жизни остается заложником принятых норм. Слова осуждения, готовые сорваться с моего языка в адрес отцовской состоятельности Альгидраса, так и остались при мне. Пожелав Альмире хорошего дня, я взяла за руку вернувшегося с террасы сына, и мы направились по тропинке прочь от дома.

Хванец с нами не пошел.

По пути к дому Граны я думала о том, что в нашей жизни теперь так или иначе будет присутствовать Альмира, потому что единственный способ избежать общения с ней – прекратить общаться с Альгидрасом, а на это я пока пойти не могла. И не по причине неземной любви. Мы с Димой просто не выживем в этом мире без его помощи. Или же без покровительства любого другого мужчины. Как бы неприятна ни была эта мысль, я окончательно сформулировала для себя разницу между просто женщиной и женщиной-матерью. Ради защиты Димки я, пожалуй, могла бы заключить союз с нелюбимым мужчиной. Эта возможность меня пугала, но я не стала категорически ее отметать. Если мне придется выбирать между собственным благополучием и благополучием моего ребенка, я совершенно точно выберу второе. Столь популярные в моем мире рассуждения о том, что женщина должна ставить себя во главу угла,потому что дети вырастут и уйдут, так и не оценив жертву матери, здесь совершенно очевидно были бессмысленными. Это в своем мире я могла в одиночку обеспечить сына, найти репетиторов, чтобы его обучили тому, что ему пригодится в жизни. Здесь же все было иначе. Я не могла обучить его владению оружием, правилам поведения. Все это мог сделать лишь мужчина. Так что, если мне придется здесь задержаться, мое замужество – вопрос времени.

Отчего-то вспомнилось, как отчаянно я хотела избежать брака с Миролюбом. В свете открывшихся позднее обстоятельств это выглядело смешным. Бедный Миролюб и сам не горел желанием быть связанным брачными узами с потусторонней сущностью, коей я в его понимании была. Впрочем, держался он молодцом и, хоть втайне и предпринимал периодически вялые попытки меня убить, в остальном вел себя со мной вполне достойно. Я вдруг подумала, что скучаю по тому времени. Ведь, если отбросить мотивы, и Миролюб, и Альгидрас, и Алвар заботились обо мне каждый по-своему. И по большому счету мне ничего не угрожало. Теперь же я даже приблизительно не представляла, чего ожидать от будущего.