Онлайн книга «Весна незнаемая»
|
– Теперь все можно! – сказал Щеката. Из всех слушавших он казался наименее удивленным. – Теперь все межи нарушены, все стены рассыпались – из Нави в Явь можно, кого куда его ноги приведут. Бывает так, княже. Не сомневайся. – Говорил я – сын Перуна себя покажет! – Зней с гордостью стукнул об пол посохом, и звон бубенчиков раскатился по гриднице. – Говорил! Вот он и показал! Одолел Зимнего Зверя! И меч достал! Теперь спасение наше в наших руках! Народ оживился и заговорил громче; люди еще мало чего поняли, но уверенные слова всех подбодрили, наполнили какой-то смутной надеждой. Каким-то свежим дыханием повеяло в гриднице, как будто в душной клети открыли дверь на воздух. – Так и что теперь делать? – Баян оживленно вертел головой, переводя взгляд с Громобоя на меч. – С кем воевать-то? Зимний Зверь больше не сунется, а Велу с коровой где искать? Не сказали тебе там? Не научили? – Княже, ты на нас обиды не держишь? – с надеждой спросил Вестим. Более всего прочего его волновало одно: можно ли Громобою спокойно вернуться домой и не будут ли с посада требовать двадцать гривен серебра. – Парень-то, того… – Прости его, княже! – Веселина шагнула вперед, на ходу подтолкнув Громобоя локтем. – Он виноват, да ведь исправился! Он больше не будет! – Не по злобе парень начудил, по молодости! – опять вступился Вестим. – Больше не станет! Для тебя, княже, постарался, меч вон тебе принес… Князь сердито стиснул зубы: последнее как раз говорило не в пользу Громобоя. – Прости, княже! – сказал Щеката. – Не время нам сейчас между собой браниться. Другие враги есть… А то выйдет опять, как полвека назад: свои дерутся, чужие радуются. – Да пусти его восвояси, брате! – встрял наконец и Баян, подмигивая мрачному Держимиру. – Пусти его, может, он еще чего-нибудь занятное раздобудет. А я на него зла не держу… на дураков чего обижаться? – Скажи хоть слово, что стоишь, как пень! – шипела Веселина, стараясь вытянуться и достать до уха Громобоя. Но он ее как будто не слышал и молчал, так же спокойно глядя на князя. Все происходящее сейчас казалось ему не слишком важным, а все прошедшее – и вовсе смешным. На собственную драку с Баяном он смотрел, как взрослый смотрит на детскую возню. Ему тоже казалось сном все, что происходило сейчас в этой полутемной гриднице; но если для всех остальных явью был, скажем, вчерашний день, то для Громобоя истинная явь осталась там, где они только что побывали. Вынесенные оттуда впечатления все еще сидели на нем, как удобная, точно по нему пригнанная одежда, и странным казалось, что оннашел эту одежду только сейчас. Дух божественного мира поселился в нем, и в Прямичев Громобой вернулся не тем, каким ушел. – Сам-то хоть повинись! – молил шепотом Вестим. – Опять под беду подведешь! О матери вспомни! – Не полезешь больше драться? – Баян обернулся к нему, делая отчаянные знаки бровями: да соглашайся же, дурень! – Не полезу, – подтвердил Громобой. Ему это ничего не стоило. – Если ты больше к нашим девкам приставать не станешь. Кое-кто ахнул, Веселина всплеснула руками. Баян хохотнул и метнул многозначительный взгляд с Громобоя на нее. – Ну-у, так бы и сразу сказать, – примирительно протянул он. – А я чего? Я не жадный. – Если бы не меч… – Держимир посмотрел на Громобоя с досадливым сожалением. – Если бы не меч, ты бы у меня… Иди, – наконец решил он. – И помни: сила не в дерзости. И если такой гордый, так сумей отвечать почему. За меч прежнее тебе прощаю, а впредь не словами гордись, а делами. И хоть ты сын Перуна, хоть Велеса – а умей свою силу в дело вложить, а не в дурную драку. |