Онлайн книга «Весна незнаемая»
|
– Правильно купчиха говорит! – одобрила Ракита. – Дома сидите, целее будете. – Да уже… Задумчиво развязав тканый пояс, кузнец сложил на лавку кожух, потом вспомнил и повесил его куда следует – на деревянный гвоздь возле дверного косяка. – Хорошо, княжича Зверь не заел, – добавил Вестим, сев к столу и разглаживая ладонями волосы по обеим сторонам от ровного прямого пробора. – А то бы… Бабы болтают, что… – Дурной голове всегда счастье! – перебив, бросила Ракита. – Может, если бы его заел, то к себе бы в Навье ушел и никого больше не тронул бы! У разумных людей, которые даже маленькую удачу оплачивают долгим трудом, вполне понятное раздражение вызывает счастье беспечного дурня, у которого и петух несется, и сани едут без лошадей. На крыльце заскрипело, в сенях бухнуло, в дверях взвизгнуло. В душной избе потянуло прохладным свежим воздухом с улицы, через порог разом перевалились Смиряка, младший сын Вестима, и Солома, соседский парень, прозванный так за прямые золотистые, светлые волосы. Кожухи у обоих были в снегу. – Где валялись-то? – приветствовала их Ракита. – Ровно дети малые! Махнув по поклону в сторону печки и хозяев, Солома позвалв темноту: – Медведюшка-батюшка! Ты что, до весны залег? А бока не отлежишь? Вылезай, пошли! Наши все к Пепелюхе набились, хотят в «колечко» играть. – Тут колесо надо! – хихикнула Зарина. – Разбуди его! – попросил Солома. – А то я боюсь: как двинет спросонья… Хихикая, Зарина наклонилась над кучей сена, где лежал Громобой. Он любил спать на полу, как будто не доверял лавкам и полатям. Покрывшись кожухом, он лежал на спине с закрытыми глазами, но сестра была уверена, что он не спит. – Просыпайся! – Она положила ладонь ему на плечо и слегка потрясла. Крепкая рука тут же сжала ее запястье. – Ой! – Ты чего? – окликнул от порога Солома. Дальше он не решался зайти, опасаясь упреков хозяйки за нанесенный в дом снег. – Медведя поймала! – неуверенно ответила Зарина. – Ну, тащи его сюда! – обрадовался Солома. Зарина потянула на себя свою руку и попыталась разогнуться – напрасно. – Да он не идет! – огорченно доложила девушка. – Так хоть сама иди! – позвал Солома. – Да он не пускает! – жалобно протянула Зарина. И тут наконец все в избе засмеялись: Вестим смеялся неожиданно тонким голосом, а Ракита – густым, почти мужским. Вскоре она закашлялась и гневно замахала на молодежь руками. Громобой, тоже смеясь, выпустил руку Зарины и сел, потянулся, стряхивая дрему. За общим смехом хозяева не сразу заметили, что в избе появились гости. – Здоровья хозяевам, богатства дому! – Через порог шагнул сосед, Овсень. Роста он был невысокого, ниже собственных сыновей, а лицо его до самых глаз заросло русоватой бородой, в которой смущенно прятались мелкие черты лица. – Хорошо, застали мы вас! – Да где же теперь и быть? Только дома! Вот как праздники кончатся, опять работа пойдет… – Вестим вздохнул. Грохот собственного железного молота по наковальне казался ему не менее надежным средством отогнать нечисть, чем огненный меч самого Перуна. – Когда у нас молотки не стучат, тогда нечисть и гуляет! А вы-то чего по темноте бродите? – Дело мы задумали… – смущенно начал Овсень и просительно посмотрел на Вестима: – Завтра поутру пойдем-ка с нами. Сын вот мне покоя не дает: жениться да жениться. Пойдем да пойдем! Уж идти, так со старостой – а то не будет уваженья… |