Книга Тайны камня и воды, страница 15 – Яна Тарьянова

Хатол залпом допил вино и задумался. По нынешнему договору разведчикам клана привезут пять десятков выдрессированных драконов. И поклянутся оказывать помощь всадникам-скальникам, попавшим в трудное положение. Еще несколько дней, и— если ничего не произойдет — соглашение о мире и охране будет подписано. Чем это может грозить?

Неведомые боги Межмирья, сотворившие Арки на Пустошь, позаботились о разделении сфер влияния. Идущие-по-следу царили в воздухе — первый дирижабль у скальников появился всего полсотни лет назад. Зато любые верховые и вьючные животные мира Акваллы падали замертво, оказавшись на Пустоши. Без всяких видимых причин. А лошади Рока проходили сквозь Арки и спокойно топтали чужую твердь — несли всадников, тащили повозки. Каждому был дарован свой путь, и, в общем-то, кристаллов хватало на всех. Хватало, пока не появились саламандры.

Огненные ящерицы, безжалостно и бесцельно выжигавшие всё, что попадалось им на глаза, представляли собой нешуточную угрозу. На оплавленной магическим огнем тверди не росли кристаллы — и не только кристаллы, иной раз и трава больше не росла. Пустошь — изменчивая, изворотливая, в считанные часы менявшая покров с хвойного леса на джунгли, не могла залечить следы ожогов. В лесах, на равнинах, зияли уродливые черные проплешины, в центре которых полыхали неугасимые кострища — Двери саламандр.

И скальники, и идущие-по-следу знали, что не первыми ступили на Пустошь. Леса таили в себе развалины старых храмов с разбитыми алтарями. На чужака, отважившегося потревожить храм, с фресок смотрели настороженные люди-птицы. Зачем и когда они выходили на эту землю? Собирали ли кристаллы, чтобы дольше и увереннее держаться в воздухе? Или просто охотились на стервятников, украшая перьями замысловатые головные уборы? Кто и по какой причине захлопнул их Двери? Ответов не было ни у кого.

Менее заметные следы оставили полузверцы — их выбеленные временем кости без клочка одежды находили в Песчаной Долине и Лабиринте в Северных горах. У неведомых охотников были мощные клыки и очень крупные кисти с когтями. А еще в Абанне — реке, делившей Пустошь пополам — изредка вылавливали рассыпающиеся скелеты водяников. И доставали из глубоких заводей обросшие тиной жемчужные ожерелья и замысловатые трезубцы.

«Водяников саламандры вытеснить не могли. Да и в храмах людей-птиц следов огня нет. Скорее всего, саламандры не имеют отношения и к исчезновению полузверцев. Более вероятно, что боги Межмирья позволяют нам гулять по другим землям не дольше какого-то определенного срока.А потом закрывают Двери, запирая в родных мирах. Может быть, наши вылеты в небо подтолкнут их разрушить Арки раньше назначенной даты… но я все равно поставлю подпись под договором, потому что ей куплено здоровье Райны».

Вино ударило в голову, вышибло мысли об ответственности перед мирами и кланом. Хатол понюхал сыр, отодвинул тарелку и растянулся на траве, сцепив ладони под затылком. Голем, заслонявший телом проем в ограде, слабо шевельнулся и замер. Сад укутало одеяло, сотканное из темноты и тишины. Небо Акваллы мерцало звездами, словно поддразнивало, беззвучно нашептывая: «Забыл о тайнах Пустоши? Променял на клановые междоусобицы?»

Хатол понимал, почему всколыхнулись давно забытые, заваленные ворохом забот воспоминания о Пустоши, артефактах, следах исчезнувших племен, находках и покупках в лавке купца Флоина в Пределе. Гость с белым лисом был похож на Кряжа — высоким ростом, крепким сложением, повадками. Только был значительно моложе. Схожесть выбила заслонку в памяти, и она сейчас подсовывала ему все подряд: знакомство у Коробейника, когда они с Кряжем не сцепились в схватке, а вынужденно мирно поговорили и разошлись, и следующая встреча в Пуще, когда Хатол удачно выменял два головных убора людей-птиц на разговорчивую гемму из Тростниковой долины. Для Хатола рассыпающиеся перья не имели никакой ценности, а Кряжу нужны были скреплявшие их ремешки — оказывается, если вплести их в сбрую дракона, тот не будет артачиться. Гемму Кряж счел украшением и собирался подарить жене, а Хатол услышал тонкий писк-голос и понял, что сердолик может послужить источником информации. Они не то чтобы сдружились, но начали вместе ходить по тропам Пущи. Обычно скальники не совались в лес, кишащий мелкими хищными зверьками — големы были слишком неповоротливы, чтобы с ними справиться. Лис Кряжа — кремовый, с пепельным ремнем вдоль хребта — разделывался с юркими жителями Пущи, не выказывая признаков усталости. Голем вступал в дело уже в Буреломе: прокладывал дорогу, разрывал паутину, растаптывал гигантских пауков. Как-то они взяли хорошую добычу — два набора заговоренных лат и вооружения. Вытряхнули кости, сдали латы антиквару и закатили гулянку на весь Предел, не обращая внимания на косые взгляды окружающих. Скальники дружно осуждали Хатола-Валуна за выбор чужака в напарники.Следопыты так же дружно ополчились на Кряжа, считая его поступки предательством. Скорей всего, через пару месяцев терпение окружающих лопнуло, и их или затоптали бы големами где-нибудь в глухом уголке или медведей натравили в окрестностях Предела. Не помог бы Хатолу титул «базальтового принца», не было у скальников сказки о дружбе принца и нищего. Тимол вовремя почуял неладное — донесли, как пить дать донесли — зазвал блудного сына домой под благовидным предлогом, и больше на Пустошь не выпустил. Женил, обременил всевозможными обязанностями.