Онлайн книга «Аптека Снежного барса»
|
Я вжала голову в плечи и постаралась быть как можно незаметнее. Да, здорово сглупила, когда ляпнула это, и сама понимаю. Оставалась надежда, что сработает вторая часть уловки и кто-то попытается сбежать домой. Лестер же покачал головой и побрел к выходу. Как раз в этот момент послышалось шевеление сзади, и тот самый спящий стражник приоткрыл один глаз. – Коул? Винс Коул, чтоб тебя! – от изумления он тут же сел и вытаращился на меня. –Говорили, ты сгинул. – Может, и сгинул. Пойди упомни судьбу всех Винсентов. – Я кивнула ему и попыталась сбежать, но Лестер плотно ухватил меня за руку. – Так как, говоришь, зовут этого мальца? – Винс или Тинс, уже не помню. Недолго с ним работал. Такой заносчивый, молчаливый, хмурился постоянно. – Кто бы взял несостоявшегося вора в стражу, о чем вы? – хмыкнула я. – О! – оживился стражник. – Замки он вскрывал, точно родился с отмычкой в руке, и рассказывал как-то о своем учителе из воровской гильдии. Да чтоб его! Не мой день сегодня, как, впрочем, и весь последний месяц. Прошлый Винсент тоже учился у Драммонда, и куда дольше, чем я. Отсюда такие совпадения. – Пойдем-ка поговорим, Винс. – Так и не отпустив мою руку, Лестер потащил меня дальше по коридору, к своему кабинету. Я же молчала и снова молилась богам, чтобы он не задумался, почему запястье под его рукой такое тонкое. Наверняка все эти неприятности валятся на меня из-за дыни, нужно было ее пожертвовать, и пару монет сверху. Желательно своих, а не выклянченных у Ирвина. Лестер тоже не баловал богов подношениями, поэтому и влип в ту историю с Софи. И на работе ему не слишком везло: должность мелкая, кабинет крохотный. Шкафы, стол и немного свободного места для четырех стульев. – Ай! – Я потерла запястье, когда Лестер отпустил его. – Поздно айкать, малыш Бринс, пришло время рассказать правду. То ты несчастный гимзорский сирота… – У нас с сестрами всегда была матушка, не надо привирать. – …то ты бывший стражник. – Помощник следователя, – уточнила я, вспомнив биографию прежнего Винсента. – И одно другому не противоречит. – Да ну? Сам расскажешь или вызывать одного из наших мастеров, у которых поют любые птички? – Так тебе в тот раз понравилось мое исполнение? Сразу бы сказал, у меня этих песен… – Не дури, малыш Бринсент, не дури, иначе… Он поднял карандаш и сломал его на две части. – Три монеты в мусор выбросил, ай… Теперь Лестер хлопнул ладонью по столу, отчего я втянула голову в плечи. Злой он какой-то и нервный, не позавтракал, что ли? И смотрит еще так недобро. Я уже набрала воздуха в грудь, чтобы красочно замешать правду и ложь для новой биографии Бринсента, как открылась дверь в кабинет, и к нам протиснулись комиссар и Ирвин. Оба растрепанные и даже слишком довольные для тех, кто бродил по коридорам Птичьейбашни. На Джине одежда выглядела помятой и кое-как заправленной под легкий доспех. Ирвин чему-то улыбался. При этом они как будто избегали друг на друга смотреть, хотя больше всего неловко было мне. Обидно, неприятно, тошно… И не понимаю, почему. Какое мне дело до того, чем занимались аптекарь наедине с комиссаром? Это даже звучит глупо. Они взрослые люди, в самом центре Птичьей башни, наверняка просто разговаривали о следствии, оттого и стесняются теперь. Ну или чихнул кто-то громко. Так же это обычно бывает, да? |