Книга Алая Топь, страница 15 – Саша Урбан

– Встречают, – хмыкнула Олеся. – Давай-ка оставим им гостинчик, чтобы они потом и обратно проводили.

Святослав сонно кивнул и вытащил узел, запрятанный под рубахой. Старуха придирчиво осмотрела его припасы и, отломив кусок хлеба, протянула юноше.

– Подбрось над головой, пусть хватают. И скажи: «Хозяюшки, приглядите за гостем да потом в целости домой отпустите».

– А это обязательно?

– Ежели домой вернуться собираешься и княжество спасти хочешь, – пожала плечами старуха.

Святослав тяжело вздохнул и, покрошив начавшую подсыхать горбушку, вскинул руку над головой. Крошки разлетелись по воздуху. Сквозь сведенные от напряжения челюсти он повторил старухины слова. Олеся только довольно кивнула.

Кукушки тут же закружили над ними рябым облаком, подхватывая кусочки хлеба прежде, чем они упадут в воду. Одна птица даже уселась на борт лодки, но Олеся на нее гневно шикнула.

– Давай-давай, занимайся своими делами, а нам не мешай.

Птица – Свят готов был поклясться – почтенно склонила голову и упорхнула. Только юноша хотел спросить, как такое возможно, как краем глаза уловил движение. Большое косматое пятно, напоминавшее медведя, сорвалось с ветки сосны, но не плюхнулось в воду, а словно отскочило от поверхности и повисло на соседнем дереве. Юноша обернулся, чтобы получше рассмотреть, но стоило ему это сделать, как лес снова замер.

– Что это там? –пробормотал юноша, оборачиваясь к старухе.

– Где? – удивленно вскинула брови Олеся.

– Да вон там.

– Да где? – она приподнялась со скамейки, упорно глядя не в ту сторону. Святослав развернулся, указывая туда, где снова показалось шевеление.

– Да вот же, ну!

Пятно мелькнуло совсем близко, в воду упала сломанная еловая лапа. «Никак рысь», – подумал Святослав. Щенок под ногами принялся скулить и жаться к доскам. Захрустело прямо над головой, в лодку посыпались сухие ветки. Что-то заскрипело, завыло в кронах, и Свята пробрал такой животный ужас, что все тело напряглось в готовности бежать, отбиваться, всеми способами спасать жизнь.

– Ах, это, – расхохоталась Олеся и захлопала в ладоши, крича куда-то вверх. – Батюшка, хватит молодца пугать. К Милораде он путь держит, друга выручать.

Движение в ветвях стихло. Святослав замер, скованный скопившимся в теле напряжением. Все, что было в животе, свернулось в клубок и било под горло рвотными позывами. Во рту пересохло, он не мог вымолвить ни слова, и тут из переплетения ветвей над его головой показалась рука. Волосатая, наполовину скрытая вытертой рубахой, испачканная землей и засохшей грязью. Страх, что Свят давил в себе, пересилил юношу, и он вскрикнул, глядя на раскрытую ладонь.

– Ну что ты верещишь, княжич? – пожурила его старуха. – Знаешь ведь, что нужно сделать. Ну чему только в теремах учат?

– П-позволь, батюшка, пройти. Пригляди за гостем, а потом в целости домой отпусти, – пробормотал Свят, отрывая новый кусок хлеба и вкладывая его в страшную ладонь. Пальцы тут же сжали мякиш, и рука исчезла. Послышалось чавканье, а затем показались две ноги в лаптях, причем правый был на левой ноге, а левый – на правой.

Следом появился сухонький миловидный старичок с густой бородой, достававшей ему до колен и такой пышной, что человек мог целиком скрыться под ней, обернувшись, как в тулуп. Глаза у него были зеленые, улыбчивые.