Книга Союз Преданных, страница 148 – Саша Урбан

Ирвин замжмурился, загоняя поглубже рвавшуюся наружу тошноту. Он уперся руками в колени и на пару секунд застыл, пережидая головокружение. Затем поднял голову, прожигая взглядом невозмутимого Дария.

— Какого хрена…

— Я принес тебя в место, наиболее соответствующее твоим желаниям, — хмыкнул Дарий, указывая куда-то рукой.

Ирвин проследил за его жестом. Он прекрасно знал эти заросли орешника и можжевельника, эту мягкую землю, усыпанную иглами и мелкой галькой. Впереди тянулась широкой рябящей лентой река. Ирвин недоверчиво сделал шаг, другой. Под ногами с недовольным шелестом проминался берег, а Ирвин все шел и шел. Вот, он уже был по колено в воде, а река так и не усилила течения, пытаясь вытолкнуть его обратно на берег. Еще шаг. Ледяная вода заливается в ботинки, промокшие штаныколко и морозно липнут к коже, густой молочный туман наполняет легкие. А он все идет вперед. Мелочь, казалось бы, но никто из жителей Севера еще не забирался так далеко. Берег за ним затянуло туманом. но Ирвин и не думал оборачиваться.

Он шел и шел, пока холодне схлынул вниз с морозным жжением. Пологое дно начало все круче уходить вверх. Ирвин оступался, размахивал руками, но все шел навстречу берегу, вырисовавшемуся впереди.

Он выполз из воды. Ноги сводило от холода. Глаза жгло от яркого света, лившегося на мелкие, припорошенные снегом кустарники. Впереди, насколько хватало взора, тянулась пустыня. Ирвин сипло рассмеялся. В уголках глаз скопились довольные слезы.

А в следующую секунду небо ответило ему таким же свистом. Мужчина качнулся в сторону. Песок у его ног пронзила стрела. Ирвин шагнул назад и вдруг из кустарников поднялась… нет, выросла, толпа людей. В кожаных доспехах. С мечами наизготовку. С южными гербами на груди. Ирвин обернулся в сторону родной земли, но на том берегу уже никого не было.

Князь Гряды развернулся всем корпусом. Медленно, невообразимо медленно (как ему показалось) южные лучники вскинули свое оружие. Ирвин подался вперед, обращаясь. Из груди вырвался оглушительный рев, а в следующую секунду он ринулся на опешивших чужаков. Сердце отмеряло секунды.

Снег смешивался с пеплом. Упал саваном на кожу, запечатал веки, забился в нос и рот, словно пытаясь прорваться к изодранному дымом горлу. Куно не мог сказать, сколько пролежал так на безлюдной площади, на утрамбованном сотнями ног снегу. От затмения в небе не осталось и следа. Дым рассеялся и тут же сменился чернилами сумерек. Солдаты в ожидании командира обчищали поселение — выносили ковры, ткани, ели фрукты и овощи из теплиц, даже чайники и кухонную утварь закидывали в обозы. Периодически кто-то из них подходит к Куно, слегка пинал его или просто осматривал на манер местной достопримечательности.

— Может, его это… добить? — спросил один. Еще совсем мальчишка. Даже борода еще не пробилась.

— Не. Вот ежели он сопротивляется или страдает — тогда можно и укокошить. А так он просто валяется.

— Так он ж сбежать может!

— Так не бежит же! Даже не шевелится. Эй, братец, — легкое похлопывание по плечам и щекам заставило Куно открыть глаза.

Веки поднялись чуть ли не со скрипом. Юноша с сожалением осмотрел обветренное и складчатое лицо, склонившееся над ним. Простой мужик. Дядька. Куно выдавил из себя смешок и вопросительно вскинул подбородок.