Книга Осколки, страница 183 – Саша Урбан

— А я знаю, — улыбнулась Рошанна и наклонилась, чтобы взять ладони Элоизы в свои и помочь ей подняться. — Ты получила щедрый дар, но опять решила отправиться за тем, чье время среди людей истекло. Лучше помоги себе.

Она сжала руки девушки и шумно вдохнула.

— Что же вы натворили, пока мы бродили впотьмах? — ее голос дрожал от возмущения, а губы скривились. — Сколько времени прошло?

И тут внутри Элль что-то оборвалось. Стальная нить, удерживавшая все ее чувства под замком, лопнула, хлестнула по обнаженным нервам, и вырвала вопль боли, а за ним и слезы. Они хлынули рекой, Элль даже не пыталась их остановить. Все чувства обрушились на нее разом: ужас, потеря, тоска. Отец, который так и не смог ее полюбить, Доминик, который даже мертвый вел себя, как капризный ребенок, требующий внимания и общего восхищения им. Ирвин, который единственный из всех, кого она знала, сдержал обещание. Все, кому она когда-либо верила, оказались мертвы. А теперь и она оказалась на полпути на ту сторону.

Рошанна обняла девушку, как заботливая мать, позволяя выплакать всю боль и горе в складки тонкого одеяния. Мягкая рука легла на ее плечо.

— Ничего, дитя. Теперь я с тобой, и мы справимся. Мы сможем остановить этот ужас.

Элль удивленно подняла на богиню заплаканные глаза и чуть не растворилась в ее сиянии. Рошанна смотрела на нее сверху-вниз, и ни одна черта ее лица не лишилась мягкости. Она ладонью утерла слезы со щек Элоизы и улыбнулась, когда девушка спросила:

— Как?

— Уступи мне свое место ненадолго, и мы прекратим это безумие навсегда.

И Элль согласилась.

***

— Это что вообще такое? — почти визжал Редер в лицо Амаль Мартинес. — Что за хрень у вас тут творится?

— Алхимия, — невозмутимо ответила женщина.

— Тот парень разложился за секунду! А этот… — на месте сына Летиции Верс тоже была бесформенная масса, которая к тому же воняла, как выловленный из реки труп пьянчуги. Лероя несколько раз успело вырвать. Амаль оставалась непреклонна.

— Я не стану передавать своих людей в рабство, как скот, — только и сказала она. — Что бы вы ни говорили, это не спасение.

— Так значит, вас устраивает происходящее на улицах?

— Ни капли, но лучше пускай народ Темера сам решает свои проблемы, без участия чужаков.

— Вы своей же рукой подписываете им приговор! Амаль, где ваша сознательность? — хватался за лысинуРедер, но женщина будто заперлась внутри себя и бесцветным голосом отвечала.

— Я предала свой народ и понесу заслуженное наказание, — только и ответила она.

Редер терял самообладание. Он уже много лет работал над выстраиванием отношений между Галстеррой и Темером, но эта ночь перечеркивала все и отправляла его усилия — как говорят местные — в Бездну.

— Как хотите, госпожа, у нас еще вся ночь впереди. — он окликнул других членов экипажа. — Кто-нибудь нашел проклятую бабку? Не могла же она испариться!

И вдруг на скамье что-то завозилось. Кудрявая девица подняла голову и оглядела кают-компанию светящимися, как две Феррис, глазами. Вообще в Галстерре не верили в богов, не возводили им храмов, но тут вся делегация захотела прочитать охранную молитву. Мужчины взялись за оружие, но девица оказалась быстрее. Она взмахнула рукой, и металл расплавился, обжигая кожу.

Девица безучастно посмотрела на них и зашевелила губами. Она не произнесла ни звука, но под сводами черепов у всех зазвучал раскатистый голос: «Убирайтесь!»