Книга История Льва, страница 179 – Микита Франко

- Потомучто это неважно.

- То, что неважно, не носят в бумажнике.

- Чего ты докопался?

- Мне обидно, что я не знаю о тебе таких элементарных вещей. Ты носишь чье-то фото у сердца, а я даже не знаю, чье.

Лев быстро выдернул бумажник обратно, открыл, выскреб пальцами фотографию из прозрачного кармашка, смял её в пальцах и кинул в Неву. Он сделал это от злости, от раздражения, от желания всенепременно доказать, что говорит правду, что всё это больше неважно, но, когда Лев увидел, как смятая фотокарточка падает на гладь воды, от боли сдавило сердце. «Прости, прости, прости», - мысленно попросил он у Юры.

Он повернулся к Славе – мол, теперь ты доволен? Но Лев и сказать ничего не успел, как парень одним ловким движением сиганул с причала в воду – только куртку сбросил.

- Блять, Слава!

Лев подался вперед, за ним, но инстинктивно притормозил у самого края. Первая мысль была: «Он утонет». Но Слава хорошо плавал, уверенно держался на воде и греб руками к смятой фотографии, унесенной течением в сторону.

- Слава, вернись! – приказал Лев. – Вода как лед!

- Да нормально! – отозвался тот дрожащими губами.

- Слава, пожалуйста, вернись.

- Я ща… - Слава хлопнул по воде рукой и радостно воскликнул: - Да, есть! Бегу!

И не побежал, а поплыл обратно, к пристани. Лев чувствовал, как сердце заходится от тревоги, будто бы подгоняя Славу: «Давай же, быстрее». Тот отплыл метра на три, и теперь, когда возвращался обратно, Лев переживал: хоть бы ничего не случилось. Мало ли – замерзнет, устанет, судорога, в конце концов! В тот момент ему было всё равно, что это незаконно, и даже всё равно, что в водах Невы регулярно высеивали бактерии холеры, столбняка и туберкулеза.

Об этом всём он вспомнил потом, когда Слава, схватившись руками за ступеньки лестниц, вытянул себя на пристань. Фланелевая рубашка прилипла к телу, с джинсов – капало, в кедах, как догадывался Лев, хлюпало. Он разжал ладонь с размякшей фотографией – бумага надорвалась, изображение расплылось и было едва различимо.

- Испортилось, - грустно прошептал Слава.

- Вот и стоило оно того? – ругался Лев не своими интонациями. Ему раньше не приходилось ни на кого ругаться. – Снимай рубашку, быстро! И зачем ты это сделал?

- Хотел спасти фотографию, - ответил Слава, послушно расстегивая пуговицы.

- Зачем?

- Мне показалось, что тебе это важно.

Онстукнул зубами от холода и Льва передернуло, как будто это он только что плавал в воде при плюс пяти градусах тепла. Он быстрым движением сдернул мокрую рубашку со Славиных плеч, накинул на него куртку, благоразумно оставленную на пристани, а сверху на куртку – своё пальто, кутая в него Славу, как ребёнка.

- Н-н-намокнет, - чем дольше он стоял мокрый, тем сильнее стучал зубами.

- Плевать. Пошли наверх, - он подтолкнул Славу к лестнице и тот медленно зашагал, путаясь в собственных ногах. – Да быстрее, пока мосты не развели!

- Почему «пока не развели»? – спрашивал Слава, оглядываясь. – Я хотел посмотреть.

- Не судьба.

Наверху они наткнулись на припаркованную возле Кунтскамеры белую мазду с шашечками на крыше. Водила, смерив взглядом озябшего Славу и быстро оценив, что домой нужно срочно, начал заламывать цену, но выбирать не приходилось: Лев на всё согласился. Устроившись рядом со Славой на заднем сидении, он услышал виноватое: - Я могу заплатить.