Книга История Льва, страница 110 – Микита Франко

- Я могу отвести взгляд, – и она скосила глаза в бок.

Подгоняемый раздражением, страхом разоблачения и толпой студентов, Лев набрал в окне сообщения первое, что пришло в голову:

«Привет, Яков. Это Лев. Прости меня. Ты знаешь, за что. Много писать не могу, какая-то дура смотрит в экран, поэтому я тороплюсь. Но мне правда очень-очень жаль».

Лев обернулся на «дуру» (та в последний момент поспешно отвела взгляд) и, снова посмотрев в монитор, быстро дописал:

«Если честно, мне тут очень одиноко. Здесь хорошие люди, но...»

Лев отнял пальцы от клавиатуры, думая, как сказать. Сначала он хотел написать: «Здесь хорошие люди, но я как будто везде лишний», только, казалось, что это не совсем так. Точнее, что дело не в этом.

Девчонка, лопнув пузырем, толкнула его в плечо:

- Чё ты завис?

Лев поставил точку после «хорошие люди» и закончил сообщение наобум. Получилось так:

«Если честно, мне тут очень одиноко. Здесь хорошие люди. Наверное, дело в этом».

Звучало не очень понятно, но Лев был уверен: Яков прочитает между строк всё, что он хотел сказать на самом деле. Что-то вроде: «Здесь хорошие люди, вот только я – плохой. И я не знаю, как долго ещё смогу прикидываться, прежде чем они поймут это».

Первый ответ Власовского был очень сдержанным: «Привет, Лев. Хорошо, что ты извинился. Яков». Это всё. Даже не пояснил, принял ли он эти извинения. Лев, цепляясь за возможность поддерживать связь, следующим письмом сам его расспросил: «Как твои дела? Нравится в Америке? Как учеба?». Но Яков оказался мастером односложных ответов: «Всё ок. Яков».

Натолкнувшись на эту фразу, как на стену (неожиданно и больно), Лев, кусая губы, нервно напечатал: «Я понимаю, ты не хочешь со мной общаться, но можно я буду писать тебе хотя бы иногда?». Отправил и самому стало противно: как же одиночество вынуждает унижаться перед другими.

Возможность проверить почту выдавалась раз в день: по вечерам в учебном кабинете. Лев сам не заметил, как начал жить этими ожиданиями: скорее бы прошёл учебный день, скорее бы попасть в учебный кабинет, скорее бы отстоять очередь, скорее бы открыть почту… Теперь его уже не раздражали новые технологии: он представлял, как ещё лет десять назад ему бы пришлосьпереписываться с Власовским бумажными письмами. Взволнованно отправляешь чувственное письмо, оно добирается до Америки несколько месяцев, а потом ещё несколько месяцев идёт ответ. Ждёшь целый год, а когда разворачиваешь конверт, там: «Всё ок. Яков».

Он удивился, когда впервые получил от Якова сообщение длиной в несколько слов: «Лев, я бы очень хотел с тобой снова общаться, но мне кажется это неправильным. Яков».

«Почему неправильным?» - спрашивал Лев, и снова погружался в целые сутки ожидания, чтобы узнать ответ.

Когда он добрался до компьютера следующим вечером, ответ так и не пришел. Его обдало беспокойством сразу по многим противоречивым поводам. Может, Яков больше не хочет с ним говорить? А может он умер? А может… В общем, в голове завертелось всё и сразу: от сломанного компьютера до тяжелой болезни.

Когда Лев заходил в свой почтовый ящик на следующий день, его тошнило от волнения: если опять не будет письма, он не на шутку разнервничается. Но в папке «Входящие» мигало заветное +1.

Яков, извиняясь за долгий ответ, попросил созвониться – оставил свой номер. Лев отобрал ручку у студента за соседним компьютером («Извини, очень надо!») и переписал на свою ладонь цифры с экрана.