Книга Самая старая дева графства Коул, страница 150 – Марьяна Брай

— Что? – Анна, проходившая в это время по двору и ругающая на чём свет стоит своих кур, заметила, видимо, мой остекленевший взгляд.

— Наверное, у меня будет ребенок, - прошептала я.

Анна опустилась на скамью рядом и уставилась на меня:

— Я боялась говорить раньше, но заметила уже давно, милая. Ты очень похорошела. Щеки появились, лицо стало розовое, светлое. Это точно мальчик. Когда носишь девочку, лицо дурнеет: они забирают всю красоту, Стэфания…

— Откуда ты знаешь? У тебя ведь нет детей! – прошептала я, боясьее обидеть.

— Детей нет, а глаза есть, подруга. Когда завидуешь каждой округлившейся соседке или подруге, рассматриваешь их, как писаную картину, примеряешь это на себя, - выдала мне Анна то, что я прекрасно знала, живя в той далёкой теперь жизни бездетной и иногда тайком рассматривая будущих мам в парке, пока гуляла с Милой, в школе и в детских поликлиниках.

— Бог тебе все равно пошлёт за твою доброту, Анна, - я положила руку на её плечо.

— Ух… ты можешь уже братцу своему сообщить, чтобы собирал свой бабий выводок, - она захохотала. — Три дочки — это надо постараться! Знаешь, как говорят? Бодливой корове Бог рогов не даёт!

— И то верно. Но мы пока всё оставим в тайне.

— Мужу надо сказать. Лишний день радости ему не помешает.

— Как вернётся с фермы, обязательно расскажу.

Лео уехал на ферму пару дней назад, чтобы доставить туда купленных племенных лошадей. Марк отдал ему положенную долю наследства, и Лео теперь мог распоряжаться деньгами, оставленными ему отцом, по своему усмотрению.

А я так хорошо скооперировалась с Летисом, хозяином лавки, в которой продавались мои украшения, что на вырученные деньги мы уже могли существовать и без наших наследств. А в дальнейшем я надеялась перетянуть паренька на свою сторону.

Но… как говорится, что положено, нужно забирать. И я не собиралась оставить всё тупоголовому братцу. Если бы он знал, что на месте его сестры теперь совсем другой человек, то перестал бы плясать под дудку своего тестя. Но у меня было время на подготовку к самому последнему шагу. Осталось дождаться рождения ребенка.

— Девочка! У вас девочка, леди Безовек! – почти прокричала повитуха.

А меня накрыло такое счастье, что и сравнить не с чем.

Дорогой читатель, поймёт меня, наверно, лишь тот, кто уже отчаялся стать матерью. Нет, я не говорю, что нельзя полюбить малыша, рождённого другой женщиной. Мила, воспитанная мною как своя, родная, живущая сейчас в другом мире и уже, наверное, тоже планирующая семью, не даст мне соврать.

Но это дитя, закричавшее, когда суровая до этого момента, а теперь улыбающаяся женщина в белом платке подняла надо мной, спутало все мои мысли. Для меня перестало существовать и добро, и зло. Только любовь, только полное, безграничное счастье и радость, казалось, больше не впустят в мою жизнь никаких других эмоций.

— Девочка, дочка! – прошептала я, когда её положили на мою грудь. Кроха моментально замолчала, открыв глаза, синие, как море перед штормом и серьезно посмотрела на меня.

— Стэфания, - ворвавшийся в комнату Лео замер возле моей головы, не отводя взгляда от малышки, которую уже прикладывали к груди. А та будто и не голодна была вовсе, никак не могла насмотреться на мать.

— Лео, у тебя дочь, - я поцеловала руку, которой он гладил моё лицо, осторожно касался лба малышки, наконец распробовавшей материнское молоко.