Книга Греховная погибель, страница 71 – Сайрита Дженнингс

— Я подумал, что это может помочь нам расслабиться, — отвечает он и открывает жестянку, чтобы достать свёрнутые бумаги и крошечный пакет на молнии.

Я наблюдаю, как Нико мастерски сворачивает самый красивый косяк, пока мы болтаем о том, о сём, начиная с Крисиза и заканчивая выздоровлением моей сестры. Когда он заканчивает, протягивает мне косяк.

— Окажешь мне честь?

Я качаю головой.

— Нет. Сам.

Он зажигает косяк. Затягивается дважды, а затем передаёт его мне. Я делаю пару затяжек, пока Нико наполняет бокалы виски. И в этом облаке дыма я забываю, почему я так нервничала.

— Пойдём. — Нико встаёт, полу прикрыв остекленевшие глаза, затем закусывает и облизывает нижнюю губу.

— Куда?

— Ближе к кровати. Так удобнее.

Я кидаю на стол то, что осталось от косяка, и беру протянутую руку Николая, позволяя ему отвести меня к кровати. Он обещал, что мы не будем делать ничего такого, что мне не понравится, и я верю. Я просто не уверена, что мне не нравится в данный момент. Мы сидим бок о бок, как делали уже дюжину раз, и я сбрасываю нелепые туфли. Нико замечает, как саронг обнажает бедро.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, — замечает он. — Но тебе не нужно было наряжаться.

— Я и не наряжалась, — наполовину лгу я. — Не знала, чего ждать, поэтому решила надеть что-то свободное.

— Ясно. — Его взгляд скользит по моему обнажённому горлу. — Тебе нравится музыка?

— Да. Кто исполнитель? — Я лениво покачиваюсь в такт гипнотическому басу

— Dvsn. Мне показалось, тебепонравится.

Я улыбаюсь и игриво шлёпаю его по руке. Он так же великолепен, даже сквозь мой затуманенный разум.

— Только не говори, что ты стряхнул пыль со своего плейлиста для спальни ради меня.

Нико смеётся, и клянусь, что его смех напоминает замедленную мелодию. — К сожалению, мой оказался бы устаревшим… лет так на двадцать пять.

Я притворно ахаю, хватаясь за грудь.

— У тебя не было секса двадцать пять лет?

Он качает головой.

— Я не об этом говорил. Просто не было нужды ухаживать за кем-то в последние десятилетия.

Я откидываюсь на кровать, опираясь на локти. Голова запрокинута назад, глаза едва приоткрыты.

— Значит, и за мной ты не ухаживаешь?

Нико тоже откидывается.

— А должен?

Я не отвечаю. Не потому, что потеряла дар речи, а потому, что подходящего ответа нет. Мы всегда флиртовали, но сейчас всё иначе. Очень интимно и чрезвычайно важно. Будто это должно было когда-то случиться, и отказ ото всего напоминал бы попытку остановить мчащийся поезд.

Нико наклоняется вперёд, и я задерживаю дыхание. Пальцами он скользят по украшенному драгоценными камнями лифу моего топа, затем кладёт руку мне на спину, поддерживая, и притягивает к себе. Тихий звук срывается с моих губ, когда он прижимается лицом к моей груди и медленно подносит нос к моему горлу, глубоко вдыхая.

Каждый раз, когда он вытягивает мою магию, я всё больше кайфую. Я кладу руку ему на затылок, сжимая волосы, отчаянно пытаясь прижать Нико теснее. Он стонет, перекатываясь на меня, и кладёт колено мне между ног. Затем крепче обнимает меня и утыкается лицом в шею. Я чувствую его губы — прохладные и невероятно мягкие — на горле, но он не целует, как бы ни жаждало этого моё тело. Неважно, как я хнычу, когда он касается моей кожи сводящими с ума лёгкими, как пёрышко, движениями.

Травка и виски разливаются по системе, и я чувствую себя такой тяжёлой, но он манипулирует моим телом так, словно я пушинка и драгоценная фарфоровая кукла. У меня кружится голова, но я так остро чувствую себя в этом моменте, чертовски осознаю каждый вдох, каждый стон, каждый удар сердца.