Книга Падшее царство, страница 111 – Сайрита Дженнингс

— Ты меня слышишь? Пожалуйста, детка. Скажи что-нибудь.

Я хочу спать. Так сильно. Не могу припомнить, чтобы я когда-нибудь раньше так уставала. Я просто хочу полежать. Хочу положить голову Легиону на грудь и позволить его сердцу петь мне колыбельную, пока Люцифер прижимается щекой к моему животу, чтобы я могла поиграть с его волосами. Я такая ужасная. Я не заслуживаю ни того,ни другого. Я знаю, что попаду в Ад, и что я — самый большой грешник из всех, потому что хочу их обоих.

— Поговори со мной. Пожалуйста, Иден. Не… не бросай меня. — Он поднимает страдальческое лицо к почерневшему небу. — Ты победил. Ты хотел моего внимания? Ты хотел, чтобы я страдал за свои проступки? Ты победил.

Я кашляю, и металлический привкус ощущается на языке, побуждая Люцифера притянуть меня к своей груди и небрежно испачкать пиджак моей кровью. Я могла бы заснуть прямо здесь. Могла бы закрыть глаза, и боль ушла бы. И, может быть, я увидела бы сон… Мне снилась бы та ночь, когда он сказал, как долго хотел меня, и как с ним мне было так хорошо, что я чуть не заплакала от удовольствия. И когда он посмотрел на меня, не отягощённый реальностью того, кто он, и раскрыл себя настоящего, возможно, я увидела бы только это.

— Я помню, — прохрипела я.

Люцифер отстраняется ровно настолько, чтобы оценить выражение моего лица.

— Что ты сказала?

Я снова кашляю, затем вытираю губы тыльной стороной ладони, пачкая их кровью.

— Я сказала, что помню. Ты хотел, чтобы я прикоснулась к тебе… поиграла с твоими волосами. Потому что никто никогда не сможет так прикоснуться к тебе. Кроме меня.

Его тон ровный, но взгляд становится теплее.

— Ты помнишь.

— Я помню.

Люцифер сглатывает, и его губы приоткрываются, но слова, произносимые шёпотом, заглушаются звуками стрельбы и криками. Многие не только восстановили силы, но и, кажется, стали сильнее и кровожаднее. Кейн, Тойол и Андрас атакуют всем, что есть, но они даже не могут превратиться в демонов, чтобы этот бой стал вроде как честным, прежде чем их отбросят, как тряпичных кукол, одним взмахом руки.

Нико сближается с Александром и Ларсом, но их магия бесполезна, и они тоже улетают. Кажется, Всадники только оживили души, подпитывая их злобу.

Дориан первым приходит в себя и поднимает руки к небесам, призывая Тёмную королевскую магию. Над головой начинают сгущаться тучи. Запах дождя настолько силён, что я чувствую его вкус. И ветер усиливается до такой степени, что мне приходится хвататься за лацканы пиджака Люцифера, чтобы удержаться на ногах. Надвигается шторм, и хотя бессмертные могут пережить его, я не могу сказать, что Новый Орлеан может позволить себе ещё одно стихийное бедствие такого масштаба.

— Мы должны остановить его, — я пытаюсь перекричать вой ветра, не обращая внимания на боль в голове и шее. — Мы должны что-то сделать.

Град начинает осыпать нас, как маленькие замерзшие пули, и хотя прикрыть глаза от натиска — это подвиг, я не могу оторвать пристального взгляда от Легиона. То, как Многие манипулируют его телом, нечестиво, наполовину зверь, наполовину призрак. Сем7ёрка продолжает наступать, поражая его огневой мощью, которая способна сравнять с землёй целую деревню, Многие же кажутся несокрушимыми. Кажется, ничто не проникает внутрь, и они не замедляются. Если уж на то пошло, они поглощают энергию и отбрасывают её обратно в десять раз сильнее.