Книга Город Звёзд, страница 24 – Том Белл

– У меня…ее…нет… – ответила Маня, извиваясь в его руках. – Я…не знаю…правда…

Великан приблизил ее к своему лицу. Жар огня, полыхавшего в его глазницах обжигал, вырывая из груди девочки сдавленные крики.

– В тебе гореть пламя, щенок. Посмотрим, взрастет ли оно.

В следующий миг ее швырнули обратно в грязь. Влага успокаивающе холодило обожженное лицо. Казалось, девочку изломали везде, где только можно было. Руки и ноги отказывались шевелиться. Даже дышать было больно. Воздуха едва хватало.

– Брос’те ее обратно. Она будет жит’, страдая в мою чест’, – прорычал Посланник и удалился в юрту.

Конвоиры подбежали к Мане и подхватили ее под руки. Девочку волокли по земле до самой клетки. Редкие камни больно били по коленям. Слой грязи налип вокруг ослабевших ножек. Сознание ускользало, и девочка даже не пыталась его удержать, мечтая забыться в прекрасном небытии. Невольники и их надсмотрщики-гхануры провожали необычную процессию взглядами. Где-то ржали лошади. Ветер принес новую порцию мелкого снега.

Нежный шелест листьев доносился сквозь открытое окно. За их шепотом спешило чириканье мелких пичужек, нелепо сражавшихся на подоконнике за букашек. Одну из птичек перевернули на спину, отчего та забавно дрыгала крохотными лапками, пытаясь вернуться в бой. В воздухе пахло весенними ароматами цветов и березовых почек. Яркое солнце ласково щекотало глаза и наполняло приятным теплом.

Медленно отходя ото сна, Ярик потянулся и с удовольствием сложил руки над головой на мягкой подушке. Он лежал на добротной деревянной кровати, утопая в пуховой перине. Легкое тканое одеяло растянулось на нем, словно кошка, уснувшая на хозяине. К слову, кошка тоже была. А вернее кот. Похожий своим черным мехом на прогоревший уголек, он растянулся в ногах мальчика. Одним своим видом он показывал, как же сладко ему спится.

Открыв глаза, Ярик обнаружил себя посреди просторной, но изрядно захламленной комнаты. Возле кровати вальяжно расположилась пузатая, словно грузная баба, тумбочка, выточенная из старого соснового пня. На ней стояла деревянная чарка с водой и миска, наполненная горячим картофельным пюре. Верхушку блюда украшала румяная куриная ножка и россыпь зелени. А еще на столе стояла фигурка Лема, переданная ему отцом. Он поспешил взять ее в руки и спрятать от чужих глаз.

Запахи еды пробудили в животе заснувшего монстра, который громко заворчал, призывая скорее приступить к трапезе. Дремавший кот, почуяв пробуждение мальчика, перевернулся на бок и приветственно мяукнул.

В конце комнаты слышалось поскрипывание пера по бумаге. За столом, на высоком изящном стуле, словно собранном из ивовых ветвей, восседал старик. Он, на распев, бубнил что-то себе под нос. Ярик прислушался, поглаживая громко мурчавшего, словно бурный ручей, котика:

Там в лесу, где медведи по соснам гуляют,

Поют сойки, а зайцы щиплют траву,

Я тебя у пруда нагишом повстречаю.

А ты радостно тут же распу́шишь косу!

Сарафаны долой, полетели портки!

Я ищу наугад под водой свои цели.

Сразу ты поняла, как тебя видеть рад…

Старик повернулся лицом к Ярику, и округлил глаза:

– Ох… Что-то стих мой пошел совсем невпопад.

Он расплылся в улыбке, довольный своими талантами. Лысую старческую голову обрамляли длинные и такие же седые, как и его внушительные усы и борода, волосы. Красный нос, словно огромная картошка, проросмежду светлых голубоватых глаз, излучавших добро и радушие.