Книга Сад эдельвейсов, страница 64 – Лили Мокашь

– Чего вам? – с порога спросила она, перегораживая собой происходящее внутри.

– Где Даша? – в глазах Виолы метались молнии.

– В Караганде, – дерзко ответила Таня и собралась уже захлопнуть дверь перед лицом Виолы, но та без малейшего усилия остановила ее на полпути. – Нам тут не до развлечений, потом зайди.

– Что случилось?

– Это Дашакричала?

Мы с Виолой спросили наперебой одновременно, и я была рада, что ей не безразлична, как и мне, судьба подруги.

– Ничего не случилось, – сквозь зубы процедила Татьяна, с напором налегая на дверь, но та не поддалась. Возможно, у Ростовой был припрятан целый арсенал талантов, однако тягаться в силе с молодой и в данный момент крайне обеспокоенной вампиршей она точно не могла.

– Кто там, Тань? – подала голос Даша, и я готова была поклясться, что она плачет.

Судя по произошедшему дальше, так же показалось и Виоле. Она толкнула перед собой дверь, и Ростова отлетела за ней следом, звучно ударившись затылком о стену. Виолетта даже не обратила внимание на это: она прошла в номер, осматриваясь по сторонам и ища Дашу. Стоило ей завернуть в спальную зону, как Виола замерла, уставившись, вероятно, на свою находку. Мне показалось, что она на мгновение даже задержала дыхание, однако облегчения в ее позе не было.

– Ты нормально? – из вежливости, а не реального переживания спросила я Таню, которая, морщась, терла затылок. Получив в ответ короткий кивок, я быстро утратила интерес к ее судьбе и прошла за Виолой. Она продолжала стоять как вкопанная и смотреть перед собой.

А смотреть там было на что. Даша сидела на кровати и выглядела абсолютно разбитой: она закрывала лицо руками и тихо плакала. В ногах у нее лежало мокрое полотенце, а на голове, вместо благородных мягких кудрей цвета воронова крыла, было нечто напоминающее взъерошенную мочалку яично-желтого цвета. Мне почти физически больно было на это смотреть, ведь я понимала, что, произойди подобное перед выпускным со мной, мне бы захотелось провалиться сквозь землю и прикрыться Каандором, как одеялом, на случай, если потребуется кому пальцы откусить – лишь бы никто не тревожил. Но я и Виолетта уже стали свидетелями ее позора, а потому она смиренно молчала, ожидая от нас насмешки или, наоборот, активного сочувствия.

Мне смешно не было, да и Виоле, судя по ее виду, тоже. Мы в ступоре продолжали смотреть на Дашу и ждать хотя бы чего-то: что она прогонит нас или разрыдается еще сильнее, но никакой реакции. Татьяна тоже ничем не помогала. Ростова вернулась, закрыв за собой дверь в номер, и осталась со стороны наблюдать за дальнейшим развитием ситуации.

Когда общее молчание стало затяжным, я решила взять все в свои руки. Мнебыло невыносимо продолжать смотреть на мучения Даши. В конце концов, если она не захочет помощи, то всегда успеет меня прогнать.

Я подошла к ней ближе и потрогать еще мокрую после смывания краски прядь волос.

– Из хороших новостей, – осторожно начала я, садясь перед Дашей на корточки, – волосы твои не сожжены.

Она всхлипнула и наконец приоткрыла лицо. Впервые увидев подругу без привычных очков, я заметила, какой красивой была радужка ее глаз – золотистой, с красивыми темно-зелеными, словно вершины елей летом, вкраплениями.

– А из плохого? – гнусаво спросила Даша, готовая с новой силой предаться рыданиям.