Книга Сад эдельвейсов, страница 49 – Лили Мокашь

Я не хочу в этом участвовать.

Я не могу в этом участвовать.

И тогда Стас сделал то, чего я меньше всего ожидала. Его губы накрыли мои, а я все продолжала смотреть, не веря в происходящее. Мое тело застыло. Я боялась пошевелиться и ответить на поцелуй, хотя огонь внутри забушевал незнакомыми, новыми оттенками. Боялась прикоснуться к Стасу, хотя больше всего на свете в это мгновение этого желала.

Будто чувствуя мое смятение, он обнял меня сильнее. Дыхание Стаса сбилось, и в моей груди эхом отдавался бешеный галоп его сердца. Оно билось за нас обоих. Его стук был настолько силен, что я чувствовала отголоски даже через мокрую ткань халата. Он отнял свои губы от моих, но лишь для того, чтобы аккуратно покрыть мое лицо десятком нежных прикосновений, от которых у меня в животе все затрепетало. Он двигался от моих губ через скулу к уху, а затем принялся спускаться к шее. Когда Стас дошел до маленькой выемки между ключицами, я охнула, будто он нашел на некоем волшебном инструменте правильную точку. Я хотела, чтобы он не останавливался. Мне нужно было, чтобы он продолжал.

Он отстранился и посмотрел мне в глаза, точно спрашивая разрешения. Его взгляд потемнел. Я разглядывала его губы, удивляясь, какими мягкими они были. Меня тянуло к ним. Тянуло узнать их вкус и навсегда запомнить.

К черту все.

Я обхватила ладонями его лицо и приникла к губам, вбирая от поцелуя все, что он мог мне предложить. Язык Стаса с настойчивостью искал мой, отчего поцелуй становился только страстнее, еще требовательнее, точно мы оба ждали этого слишком долго. Невозможно долго, и теперь каждый из нас не мог насытиться. Я дала своим рукам волю, понимая, что, возможно, это первый и последний раз, когда мы вместе. Пальцы потянулись к поясу на халате и так мучительно долго пытались распустить узел, что Стасу пришлось мне помочь.

Я хотела его целиком. Мечтала дотронуться до кожи, что скрывалась под мягким ворсом халата. Казалось, именно он мешал нам слиться воедино и отдаться друг другу целиком. Узнать по-настоящему, даже если у нас никогда и ничего не будет после. Мне было плевать. Этот момент – мой, и никто не посмеет его отнять.

Мое тело отзывалось навстречу его прикосновениям, как податливый инструментсвоему музыканту. Он прижал меня к стене так сильно, что стало трудно дышать. Я упивалась каждым его прикосновением. Шептала на ухо, умоляя ни за что не останавливаться.

И Стаса не нужно было просить дважды.

Он подхватил меня под бедра и поднял выше. Я обвила ногами его торс, помогая себе держаться, и этот захват казался настолько крепок, будто глубоко внутри я боялась, что ласки вот-вот кончатся и Стас действительно уйдет, а я не могла этого допустить. Вопреки здравому смыслу, я хваталась за подаренный судьбой миг, жадно упиваясь страстью украденного поцелуя, не думая ни о Каандоре, ни о том кошмаре, что мог последовать с минуты на минуту.

Было только сейчас. Кончики пальцев больше не поглаживали мягко кожу, изучая линии, к которым всегда хотелось прикоснуться в сладких снах. Он до боли стискивал в ладонях мои бедра, будто боясь, что это всего лишь иллюзия и стоит случайно проснуться, как мираж растворится.

Но я была здесь. Я чувствовала. Чувствовала каждое его новое прикосновение, которое разливалось внутри неудержимым пламенем, чьи раскаленные языки пронизывали сердце, заставляя стоны срываться с губ.