Книга Категорически влюблен, страница 14 – Екатерина Бордон

– Собственно, это я нарисовал все эти комиксы, – Глеб указал большим пальцем за спину. – И я же научу вас, как это делать. Ловите первое и главное напутствие от сенсея – не пытайтесь быть похожими на других художников. Потому что кто тогда будет вами? Кто нарисует за вас ту самую историю, которую можете нарисовать только вы?

Катя шумно сглотнула, а Глеб подался вперед, уперся локтями в колени и продолжил:

– Именно этим мы и займемся. Будем клещами вытаскивать вас из вас самих! Я абсолютно убежден, что где-то там, под завалами Марвела и манги, сидит, грустно обняв руками коленочки, ваш авторский стиль. Ваше «я». И я прямо слышу, как оно безутешно рыдает, так что будем его спасать. Открывайте тетрадки, доставайте ручки и записывайте мои мудрые и полезные мысли про то, как стать успешным и богатым комиксистом, не полысев от натуги. Это, я вам скажу, задача со звездочкой.

Катя щелкнула ручкой и приготовилась писать, чувствуя, как сердце в груди бьется с удвоенной силой.

У нее все получится.

Она станеткомиксистом.

Она! Станет! Комиксистом!

Глеб начал рассказывать о базовых терминах в мире комиксов, а Катя – строчить без остановки. Нарративность, картунность, типографика… Процесс настолько ее увлек, что она не замечала ничего вокруг. Ни того, что Таби за время лекции так и не прикоснулась к своей тетради. Ни того, как пристально она следила за каждым движением Глеба. Ни даже того, что шапочка на нем выглядит точь-в-точь как шапочка на герое эротических комиксов Таби.

Совпадение? Ой, вряд ли…

* * *

Таби едва дождалась окончания пар.

Катя, сияя улыбкой в тысячу ватт, взяла с нее обещание, что завтра они снова будут сидеть вместе, и бодро ускакала в общагу, таща на буксире красный чемодан. Таби, конечно, полюбопытствовала, не велика ли Кате ее дамская сумочка, но та лишь поморщилась и отделалась шаблонным: «Долгая история». Остальные тоже нестройной гурьбой потянулись к выходу и, наконец, в аудитории не осталось никого, кроме Таби.

Таби и, конечно, Глеба.

Затянув потуже резинку на хвосте, она неспешно прошествовала вниз по лестнице и остановилась у преподавательского стола. Глеб уже ждал ее: слегка покачивался на стуле, откинувшись назад и уперевшись ногой в стол. Улыбался он при этом так широко, что, будь на его месте Таби, у нее бы точно треснуло лицо. Напополам.

– Ногу со стола убери, – посоветовала она. Непослушный голос звучал неожиданно хрипло.

Глеб с громким стуком опустил стул на все четыре ножки и покорно спрятал ноги под стол.

– Ну и как я тебе в роли преподавателя?

– Ужасно. Ты просто бездарность.

Тихо рассмеявшись, Глеб протянул руку к лицу Таби, и на мгновение ей показалось, что вот сейчас он погладит ее по щеке. Нежно, ласково. Но Глеб только щелкнул девушку по носу.

– Ты меня балуешь.

Таби проглотила колючее разочарование и отпихнула его руку в сторону. Получилось резче, чем она планировала, и Глеб поморщился, а сердце Таби загрохотало по ребрам, будто сорвавшись с цепи.

– Не трогай без разрешения, – процедила она, надеясь, что выглядит холодной и неприступной. Взрослой. – Это дурной тон. Как и начинать новый учебный год сразу с лекции. Мог бы сказать вступительное слово про структуру курса и отпустить нас праздновать. Ну, знаешь, веселиться, как это делает молодежь. Или ты уже забыл, каково это?