Онлайн книга «Самый синий из всех»
|
Я сползаю на коврик возле кровати. Каша устраивается за столом, а Оксана убегает за чаем и печеньем. – Смотри-ка, у нее даже компьютерный стул обтянут чем-то пушистым и розовым. Я вытаскиваю из мешка платья, которые нужно подшить. Белое со шнуровкой на спине с отвращением откладываю в сторону и достаю со дна свою коричневую юбку. – Сделай покороче, пожалуйста, – прошу я и не глядя швыряю ее Каше. – Хочешь, чтобы все пялились на твои ножки? – Хочу не наступать себе на подол, и так выгляжу нелепо! Каша молчит, и я оборачиваюсь. Так и есть, смотрит на меня с такой жалостью, будто я сморозила ужасную глупость. – Знаешь, Котлетка, это нормально – быть смешным. Или нелепым, или до ужаса добрым, как Бэмби. Это даже круто, потому что злым и мерзким быть легко. Понимаешь? – Нет! – Значит, не доросла. Каша отталкивается от стола и крутится на стуле. Взрослый он, как же… Я тихо фыркаю и, покопавшись в пакете, извлекаю на свет швейный набор. – Оксане скажешь про Егора? – спрашивает Каша. – Ага. Мы решаем превратить фрак с прожженным рукавом в жилетку. Идею предлагает Оксана, и Каша немедленно приходит в бурный восторг. Естественно, он решает, что такая жилетка нужна именно Ленскому! Мы тратим почти полчаса на то, чтобы отпороть рукава, и еще двадцатьминут на декор. Оксана прячет торчащие нитки за окантовкой из черного атласа. Получается так круто, что Каша немедленно напяливает жилетку на себя и начинает крутиться перед зеркалом, бормоча какую-то чушь в духе «Моя прелесть». Оксана много смеется. Я помогаю ей украшать лиф голубого платья атласными цветочками. Кажется, она успевает пришить штук пятнадцать, пока я вожусь с тремя. – Готово! – с гордостью говорит Оксана. – Осталось только погладить. Спорим, как самой косорукой, это непременно поручат мне? И тогда я точно прожгу огромную дыру на подоле Лериного платья, и никто не поверит, что я случайно. Потому что, может, и не случайно. – Давай я, – подмигнув, предлагает Оксана. – У нас есть ручной отпариватель. Многозначительно взглянув на меня, Каша спрыгивает со стула: – Пойду на балкон схожу. Покурю. – Ты что, куришь?! – Нет. Оксана смотрит вслед Каше с недоумением, а я с трудом подавляю нервный смешок. Как же начать этот разговор… Я чешу нос. Заправляю волосы за уши, натягиваю на пальцы рукава, тереблю шнурок на толстовке, откашливаюсь. Отпиваю глоток остывшего чая. Снимаю с коленки ворсинку. Оксана за это время успевает сложить платья и фраки в две аккуратные стопки. – Сейчас вернусь, – с улыбкой говорит она и выскакивает за дверь прежде, чем я успеваю хоть что-то сказать. Я накапливаю храбрость (типа как Годзилла накапливал ядерную энергию) и, стоит ей вернуться, выпаливаю: – Я хотела сказать… хотела предупредить… Егор сейчас у меня. У меня дома. Оксана смотрит непонимающе. Шнур отпаривателя раскачивается на манер камертона, и, когда я начинаю тараторить, это выглядит так, словно он задает мне ритм. – Извини. Извини, что не сказала раньше, просто ему некуда было пойти, и я… Если ты против, мы что-нибудь придумаем, но нельзя же было… И я… Просто… Мы… – Слава богу, – выдыхает Оксана, крепко обнимая меня за шею. Руку с отпаривателем она вытягивает вперед, чтобы не задеть меня. – Спасибо. Спасибо. Спасибо! – Я думала, ты будешь злиться, – бормочу я, уткнувшись носом в ее плечо. – Вы ведь расстались. |