Онлайн книга «Ведьмин смех»
|
Как это возможно? Я не понимаю… Внутри дом больше похож на жилище ведьмы, или колдуньи, пока не уверена, как говорить правильно. На стенах висят разные сушеные травы, исписанные бумаги, рисунки. Нахожу глазами полочку с кучей маленьких разноцветных баночек, снизу комод с банками побольше, а справа – огромную книжную полку. Старая кровать, подушки, покрытые кружевом, печка, которой раньше отапливали дома, и красивый шкаф с резными деревянными дверцами. Это все безумно впечатляет, а еще немного, но все-таки пугает. Делаю пару шагов в дом и вздрагиваю от поскрипывающего пола, после чего закрываю за собой дверь, чтобы не привлекать внимание соседей, и остаюсь внутри совсем одна. Ощущения очень странные, но страха с каждым шагом становится все меньше. Рядом с кроватью стоит письменный стол, и первым делом я подхожу именно к нему. Здесь много всяких бумаг, старая книга и что-то похожее на картонную папку, перевязанное толстыминитками. Тяну пальцем короткий край бантика, развязывая, и раскрываю папку. Это… рисунки. Она рисовала? Она тоже рисовала? На первом – красивый пейзаж. Снизу подпись – Адель, печатными буквами, с жирной точкой в конце. Дальше – черный кот, потом этот самый дом в окружении цветов, а потом… Я приоткрываю рот от удивления и невозможности справиться с шоком. Сажусь на кровать, покачиваясь на мягком матрасе и не выпуская из рук рисунок. Здесь написано: Автопортрет. Аделина. 1958 год Он нарисован простым карандашом, но выполнен безумно красиво, словно это не рисунок, а фото. А еще… я словно смотрю в зеркало. От этого даже бегут мурашки. Девушка на рисунке словно была срисована с меня – невозможно быть настолько похожими, – даже родинки над губой, около брови и на подбородке идентичны. Я все еще не понимаю, как такое может быть, и от шока не смотрю рисунки дальше. Кладу этот на место, даже забываю завязать бант обратно и пячусь к выходу из дома, мечтая поскорее отсюда уйти. Страх возвращается с новой силой, стоит мне переступить порог дома. Я бегу оттуда так быстро, как только возможно, едва сумев дрожащими руками закрыть щеколду на калитке. Там, внутри, меня словно что-то останавливало и не давало выплеснуть эмоции, или я просто была в таком шоке сразу, что не успела ничего понять. Сейчас же по щекам потекли слезы, а я все еще бегу так быстро, как только могу. Даже пробегаю свою остановку и возвращаюсь обратно, чтобы не пропустить автобус. Мне все еще кажется, что я сплю и это просто какой-то суперреалистичный сон. Ущипните меня кто-то, я проснусь, а потом обязательно нарисую все образы на холсте, но пусть все это окажется неправдой. Потому что мне страшно! Еду в автобусе и смотрю в окно, но ничего за ним не вижу, потому что перед глазами стоит тот самый рисунок с портретом моей прабабушки. Нет, конечно, ничего сверхъестественного в схожести с родственниками нет, все мы на кого-то похожи и все прочее, но здесь… Это не просто схожесть, это словно один человек. Когда вхожу в дом, мама задает пару вопросов, и я отчего-то не говорю ей правду. Предпочитаю сказать, что дом не смогла найти, а настроения нет как раз из-за этого, ну и потому что устала. Не знаю, почему говорю именно это, я вообще в последнее время мало саму себя понимаю. Но кажется, что так будет правильнее.Иначе мама бы сильно переживала. |