Книга Ведьмин смех, страница 71 – Татьяна Вешкина, Алекс Хилл, Том Белл, и др.

– Не бойся того, что произойдет дальше, – прохрипел старик и указал на съеживающуюся Мириам.

Я почувствовал легкое дуновение, мир все еще был чересчур синим, словно проявлялся сквозь фотографический фильтр. Моя подопечная стала уменьшаться и обрастать перьями. За ее спиной выросли крылья, которыми она неуклюже взмахнула. Индеец заметно расслабился и обернулся ко мне.

– Старый ты плут, и тебе здравствуй, – усмехнулся я, – мог бы и предупредить, что ты теперь ходишь в обличье орла. Я бы так не беспокоился. А то столько недовольных духов развелось,столько озлобленной нечисти, жалующейся на жизнь…

– Ты ведь не возражаешь, если я немного побуду человеком? Настоящим! А то я так соскучился по ногам. У меня сплошные крылья. Я уже вправе рекламировать эти новомодные трапезные KFC. А девочка твоя, она немного побудет орлицей, полетает в небесах, узнает, что такое свобода… Ей будет интересно, должно быть. Я смотрю, она у тебя животных любит. Жалко ей всех. Это хорошо, – неторопливо говорил вождь.

– Конечно, друг. Наслаждайся. Чем займешься?

– Знаю я одно место, – лукаво сказал индеец.

Вождь с явным удовольствием осматривал свои ноги, вертел головой и даже стал подпрыгивать. Для обеих ног ощущения нового тела явно были в новинку. Мириам попрыгала на асфальте, тряхнула орлиной головой и уставилась вдаль.

– Мира, не бойся, ты ненадолго орел. Ты же всегда мечтала побывать в шкуре зверя, вот тебе и отличная возможность. Она редко кому выпадает в рамках одной жизни. Главное, возвращайся.

Орлица издала клокочущий звук и стремительно взмыла в небо, быстро превратившись в точку.

Старый плут когда-то умер человеком, а потом переродился в ящерицу. Видимо, теперь он начал более интересный круг жизни в качестве птицы. Но вот снова побыть человеком он смог бы, только если кто-то согласился бы примерить его звериный облик. Остаток ночи я провел в автомобиле, открыл пару пачек чипсов, смирившись, что в салоне надолго поселится странный запах. Немного почесал Среду за ухом – он, казалось, ничуть не переживал за хозяйку. Я подремал, привалившись к рулю, а когда проснулся, выяснил, что напустил слюней на приборную доску. Ночь все еще была электрически синей. До первого луча рассвета вернулся вождь. В руках он нес пакетик с едой, а еще жевал сэндвич, откусывая от него большие куски.

– Ты бы знал, как меня достали полевки да мелкая живность. Я при жизни мяса вообще не ел, а сейчас приходится. Вот смотри, вегетарианские гамбургеры! – с восторгом произнес он.

А вскоре подоспела и Мира. Она грациозно спустилась с неба и села на руку индейцу. Эти двое разом вздохнули и стали меняться. Пакет с едой из кафе мягко плюхнулся на асфальт. Мириам снова стала Мириам, а дух индейца – хищной птицей. Он склонил свою голову, подхватил когтями мешок с едой и полетел по своим делам. Краешек солнца стыдливо показался на горизонте. Потусторонний чужойсвет спал, а тончайшая паутинка между мирами снова превратилась в театральный занавес. Я обратил внимание, что взгляд моей подопечной стал более глубоким, как будто в нем открылось второе, третье, десятое дно. Мы вернулись на шоссе и понеслись, опережая рассвет.

– Это был мой хороший друг, и я запомнил его скользящим по пескам гекконом. Если в твоем сердце живет доброта и ты хороший человек, то тебе нечего бояться этого духа. Но я бы не позавидовал тому, кто окажется на его пути, будучи жестоким и суровым человеком.