Онлайн книга «Ведьмин смех»
|
Керисте за ее спиной со свистом втянула воздух и глухо выругалась на незнакомом языке: – Квар-р-рах! Анна в немом вопросе склонила голову набок. – Это горуда, тупица. – Керисте вытащила фигурку из ее пальцев и потерла, очищая от золы. – Злой дух животного, погибшего насильственной смертью. Неприкаянный, навсегда заключенный в обереге, выструганном из его же костей. Горуды подчиняются только одному человеку – своему хозяину. Квар-р-рах! Ты понимаешь, что это значит? Тварь оказалась здесь не случайно! Разъяренно швырнув фигурку на землю, Керисте с силой опустила на нее свой каблук, но только охнула от боли и вцепилась Анне в плечо, чтобы не упасть. – Узнаю, кто подбросил… убью! Костянойоберег наполовину ушел в мягкую почву и выглядел теперь обычным лесным камушком. Анна с трудом отвела от него взгляд и, оставив Керисте возле сумки, обошла поляну по кругу, заглядывая под каждый куст и в каждую ямку. Бейба нигде не было. – Нам пора. Время заканчивается. Смахнув слезы, Анна закинула руку Керисте себе на плечо, и девушки медленно побрели прочь из Сумрачного леса. Из восьми ведьм только пять вернулись на холм. Сделав честное лицо, Фэй печально покачала головой и рассказала, что Терция потерялась, но ее одежда и лицо были забрызганы кровью, а на щеке виднелись четыре царапины, явно оставленные чьими-то ногтями. Еще одна пара – кажется, Бренна и Кимико – пропала без вести, а на шее Рианнон вместо амулетов виднелся уродливый шрам, похожий на след от колючей проволоки. Покрытая татуировками Эдвина выглядела целой и невредимой, но ее брови были нахмурены, а взгляд безостановочно метался по верхушкам деревьев, выискивая опасность. Галвин перенес их в Дельхейм всех разом. Анна хотела помочь Керисте, но та лишь отмахнулась и захлопнула дверь у нее перед носом. Обида полоснула Анну по свежей ране на сердце. После всего, что с ними случилось… После того, как Бейб… Утерев злые слезы, Анна похромала за утешением в единственное место, которое напоминало ей о доме. На кухню. Конечно, она пошла на кухню. Солнечный свет щедрой глазурью поливал кухонную утварь, крепкие стулья и молодого мужчину, дремавшего за столом. Его голова лежала на скрещенных руках, а волосы рассыпались по столу и стекали вниз, словно раскаленное добела жидкое золото. Того и гляди капнет на пол. Анна с мстительным удовольствием грохнула тяжелой медной кастрюлькой о плиту. Не оборачиваясь, стащила с головы венок, чудом удержавшийся в волосах, и принялась обрывать лепестки в миску. Первоцвет, шиповник, дикая мята… Следом полетели смятые ягоды земляники и горсть сахара. Тук, тук, тук – глухо застучал о днище миски тяжелый каменный пестик. Беленус молчал. И правильно делал! Если бы он сказал хоть слово, Анна схватила бы во-о-он ту почерневшую сковороду и врезала бы ему по лицу, дробя хрящи и кости. Он это заслужил, придумав эти нелепые состязания! Но раз уж сковородке не суждено стать орудием возмездия… Из молока, горсти муки и пары яиц получилось отличное тесто для оладий: в меру жидкое, клейкое.Анна разожгла огонь и шмякнула на сковородку кусочек масла, который тут же радостно зашкворчал. Следом отправилось тесто. Спустя полчаса тишины на подносе возле Анны выросла аппетитная гора румяных и пышных оладушек. Удивительно, но чем сильнее раскалялась тяжелая сковорода, тем сильнее остывала Анна. На смену кипучему гневу пришли усталость, глубокая тоска и беспокойство за Керисте. Вдруг она потеряла сознание от потери крови и ударилась головой о столбик кровати? Вдруг не смогла о себе позаботиться? |