Книга Ведьмин смех, страница 113 – Татьяна Вешкина, Алекс Хилл, Том Белл, и др.

Впрочем, Гриша собирался пользоваться тем, что знал хорошо, – английским языком. Сначала он пытался найти подработку репетитором, но без толкового опыта и рекомендаций это было проблемой. Мало кто хотел связываться с молодым парнем, весь преподавательский опыт которого сводился к помощи соседским детям в Воронеже. Вечерами, когда они с Лидой только переехали и наводили порядок, он просматривал сайты с вакансиями, но без особого успеха. Гриша уж было отчаялся: разослав резюме и сопроводительные письма не по одному десятку компаний, он почти отовсюду получил отказы. Даже подумывал последовать совету дяди и устроиться разнорабочим в ближайший супермаркет. Но ему наконец повезло. Он нашел работу ассистентом руководителя.

– Ты будешь секретарем? – удивилась Лида, когда брат вернулся с собеседования.

– Не секретарем, а ассистентом. К тому же мой руководитель – директор представительства, но вот с английским у него проблемы.

– Ох, толькотете Марусе не говори. И дяде тоже – он точно не поймет.

– А я считаю, что работа достойная. График удобный, никто не против того, что я студент и мне всего восемнадцать. Ты что, не рада? На твои же платья заработаю.

– Ой-ой, я и без платьев прекрасно себя чувствовала бы.

– Я бы зато не прекрасно себя чувствовал, если бы ты без них расхаживала.

Лида рассмеялась и обняла брата.

– Я рада, что у тебя все получилось. Правда.

– Спасибо, мелкая.

Новая жизнь постепенно затянула брата и сестру. Лида утром уезжала в университет, днем могла погулять по городу с новыми подругами, а вечером занималась домом или готовилась к занятиям. Гриша жил наоборот: утром он уезжал на работу, а учился после и приезжал домой к десяти вечера. Они вместе смотрели какой-нибудь фильм и расходились по своим комнатам. Лиде нравилась их самостоятельная жизнь, ее размеренность и спокойствие.

Домовой проявлял себя все так же – то свет выключит, то вещи перепрячет. Лида не боялась. На ночь она оставляла на столе чашку с молоком, которая, впрочем, никогда не пустела. Гриша беззлобно подшучивал на эту тему, но она продолжала. Иногда, оставаясь дома одна, обращалась к невидимому жильцу:

– Домовой, а Домовой, почему ты не принимаешь угощение? Я же от чистого сердца.

Ответом ей обычно служила тишина. Но иногда проносился легкий ветер, раздавался скрип старого паркета или внезапно зажигался свет в соседней комнате – так, чтобы она видела. Временами Лиде казалось, что она сходит с ума.

Как-то придя домой позже обычного, Лида застала жуткий беспорядок в гостиной. Накануне она рассматривала старый фотоальбом – особенно ей нравился снимок прабабушки в белом платье. Она оставила альбом раскрытым на диване, а сейчас все фотографии были разбросаны по полу. Сначала Лида подумала, что не закрыла окно и сентябрьский ветер, ворвавшись в квартиру, устроил этот беспорядок. Но потом увидела, что окно закрыто. Ей снова почудился призрак в отражении, и она повернулась к центру комнаты, твердо сказав:

– Я знаю, что не одна здесь. Кто ты?

Сначала ничего не происходило, время шло, и Лида чувствовала себя глупо. Но ей хотелось во что бы то ни стало разобраться, что с ней не так. А потом слабо зашелестели разбросанные по полу фотографии. Она почти не удивилась. Больше нельзя было списывать это на сквозняк, а значит, кто-тожил с ними в этой квартире.