Книга Няня для дракона с большим… наследством, страница 41 – Натали Мед, Хельга Блум

— Правда? — искренне удивился Шемрок. — А мне он сказал, что очень поддерживает мою любовь к естественным наукам… Правда потом запер меня в комнате, чтобы я подумал о… как его там…

— О технике безопасности? — подсказал Лето.

— Точно! — просиял Шемрок. — Я извинилсяи сказал, что в следующий раз обязательно надену специальный халат.

— А папа тебе запретил подходить к лаборатории и навешал на дверь кучу заклятий.

— Нет-нет! — прервала я эти воспоминания, от который у меня волосы на голове почти встали дыбом. Тяжёлая мокрая коса этому помешала, но они честно попытались! — Мы не будем проводить химические опыты. Я не уверена, что счастье можно синтезировать в колбе! Оно должно завестись самостоятельно!

— Видимо да, — грустно вздохнул Шемрок.

— Значит, будем выращивать жабонков! — с преувеличенной радостью в голосе добавила я. — Они настоящие, и мы их завели. А теперь будем кормить их самыми отборными пажучками, вырастим у них самые пышные хвосты, и у нас будет просто море счастья!

— Ур-ра! — запрыгали вокруг меня мальчишки.

…Но тут в коридоре послышался грохот, топот шагов, дверь в мою комнату распахнулась, и моему взору предстала неугомонная тётя Гера.

— Вот она! — взвизгнула она, тыча тонким дрожащим пальцем в меня. — Украла мои драгоценности и учит моих племянников дурному! Вы только посмотрите на это грязное животное у неё в руках!

Оттеснив тётю в сторону, в комнату шагнули два высоких мрачных широкоплечих типа. Не нужно было задавать вопросов, чтобы учуять в них каких-то местных представителей правопорядка.

— Ирида Сизиринхиум? — низким голосом уточнил один.

Я быстренько сунула жабонка в руки Шемрока и шагнула вперёд, расправляя плечи, стараясь закрыть собой съёжившихся у окна растерянных детей.

— Она самая, — вздёрнула голову я. — Чем могу быть полезна?

— Ирида Сизиринхиум, вы арестованы по обвинению в краже фамильных драгоценностей высокой стоимости.

Да что ж эта ненормальная никак не уймётся, ну честное слово! Такое ощущение, что это семейство (во всяком случае его взрослая часть) просто задалось целью свести меня с ума.

Вот зачем она притащила этих местных полицейских прямо сюда? Зачем это всё видеть детям? Зачем им эта травма⁈ Вот же… дальше мои мысли захлестнула волна всех нецензурных выражений, которые я успела выучить за свою жизнь. Особенно многому меня научили ландшафтники, простые грубые мужики, зачастую приезжающие на подработку из менее благополучных стран…

К сожалению, подобные лингвистические упражнения хоть и помогают спустить пар, но совершенно не помогают исправить ситуацию. Поэтому я сделала ещё шаг, наступая на этих полицейских и, прищурившись, заявила:

— А что, адвокат мне не положен? Может она меня оболгала! — я кивнула на тётушку, которая с поджатыми губами и видом оскорблённой невинности (пересушенной воблы) замерла у двери. Впрочем, сквозь эту маску нет-нет да пробивались лучики какого-то мстительного удовлетворения. Вот что я ей сделала? Ну, подумаешь, на кровати повалялась немного! Так не по своему же желанию!

— Я не понимаю, о чём вы говорите, — сухо заметил один из представителей правопорядка, деловито хватая меня за запястье и одним ловким движением скручивая мне руки за спиной. — Жалоба аристократа на простолюдина принимается к рассмотрению моментально.