Книга Осколки на снегу. Игра на выживание, страница 195 – Элина Птицына

Кайзер стукнул кулаком по подоконнику.

Кого носят фрейлины в корзинках?

На ком он сам, грах ее подери, столько лет женат?

* * *

Лотарь вернулся к себе в кабинет не в лучшем настроении. Гейц и Швац синхронно подняли головы и посмотрели на него с одинаковым выражением в глазах. Они явно уже заканчивали перлюстрацию писем, когда из щели приемного механизма вылетело еще одно. Гейц закатил глаза:

— Кому не спится еще?

Швац глянул на конверт.

— А не спится у нас Ирмалинде Блайхугер.

— Кто это? — нахмурился Харт.

— Новая фрейлина кайзерины. Прибыла ранним утром. В карете, — иронично изогнул уголки губ Швац. Гейц хохотнул:

— Очередная деревенщина!

— А ты у нас от великанов род ведешь, — осадил его Лотарь. Со своими на тему происхождения можно и шутить, и ругаться. Аккуратно.

— Как знать, — безмятежно отозвался Гейц. — Если не доказано обратное, то первое вполне возможно. Лотарь спрятал улыбку:

— Значит прибыла утром, и сразу уселась письма писать?

— Так маменька волнуется, — Швац пожал плечами. — Готов забиться: содержание там проще вареного гороха. Ах, столица! Ах, дворец! Ах, платье, ах, кавалеры! Я в обмороке! На меня посмотрели! — он неестественно дернулся на стулеи, закатив глаза, откинулся на спинку. Гейц заржал:

— Даже пробовать спорить не буду.

— Идите отдыхать, — устало вздохнул Лотарь, забирая письмо. — Я жду Фроса, заодно гляну, что там с платьишками и кавалерами у девицы Ирмалинды.

— Вы — лучший начальник! — гаркнул Гейц, блестя глазами. Лотарь пристально взглянул на него.

— И мы вас очень, очень любим, — заверил Швац, прикладывая к груди свои огромные, не по размеру, ладони.

— Проваливайте уже, а? — утомленно попросил Харт.

И, когда парни дошли до дверей, окликнул:

— Вино оставьте.

— А я говорил, он сразу засечет! — весело заорал Швац. Гейц повернулся через плечо и, чеканя шаг, промаршировал обратно, к столу, где и выложил фляжку, с таким сокрушенным видом, что даже самый бессердечный человек бы умилился.

— Осталось? — Лотарь поболтал посудину в воздухе.

— Хорошее вино, между прочим, — обиженно изрек Гейц. — Почти не пили.

— Спасибо, что заботишься, — с ехидцей поблагодарил Лотарь.

— Рады стараться, — с комичным подобострастием изогнулся подчиненный. За его спиной Щвац отвешивал шутовские поклоны.

Когда парни вывалились из кабинета, Харт зашвырнул фляжку в стол и, хмурясь, прочел имя на конверте: «Графиня Ирмалинда Святава Квета дум Кламлип зу Блайхугер».

Не исконная знать, из присоединенных. Интересно, как ее зовут дома: Свята? Кветка? Ирмалинда — тут понятно, давая имя, родители делали реверанс в сторону Исконных земель.

Зу Блайхугер — статус земель, собственность кайзера. Как дал, так и заберет — одним росчерком пера. Сам Лотарь тоже зу Харт.

«Вон» — куда почетнее. Но у него есть надежда, что за особые заслуги он получит заветное владение в свою собственность. У дум Кламлипа такой надежды нет. Во-первых, он не кажет нос в столицу. Во-вторых, зу Блайхугером стал его прадед, единственный из влашей, кто не поддержал восстание против прапрадеда нынешнего кайзера, — 100 с лишним лет назад.

Да, дела давно минувших дней! Ну, если за это время ничего не изменилось, то уже вряд ли изменится. Странно, что он отпустил наследницу во фрейлины. Насколько Лотарь помнил, других детей там нет. Проще было бы на месте выдать ее замуж за какого-нибудь тамошнего дума, да и принять его в род. Неужели они до сих пор парии среди своих?