Книга Туманы Замка Бро. Трилогия, страница 176 – Юлия Ветрова

Они кончили вместе, но возбуждение всё не спадало, и уже через пару минут Грегори снова взялся за Милдрет, а потом ещё и ещё, пока под утро не понял, что уже не может двигаться.

Милдрет лежала у него на груди, уткнувшись носом в сосок, и, кажется, тоже не могла уже ничего.

– Я тебя люблю, – заплетающимся языком прошептала она.

Грегори только неразборчиво помычал в ответ, а потом открыл глаза и вполне членораздельно произнёс:

– Ты изменилась.

– После того, как ты меня взял?

– Нет, – Грегори задумался, – Не знаю когда.

Милдрет пожала плечами.

– И что?

– Ничего. Я всё равно люблю тебя.

Через несколько дней после этого неудачного свидания Ласе попробовала навестить Грегори в его башне, но стражники не пустили её – Грегори всё ещё был зол от того, что обнаружил на себе «неведомый запах».

Больше она не пыталась тревожить своего наречённого, и только через некоторое время удивила Милдрет, остановив её, когда та несла с кухни еду.

– Передай господину, – сказала Лассе негромко, – я сделала, как он хотел. И ответ «да».

Милдрет вгляделась в её осунувшееся, исхудавшее лицо и решила не подливать масла в огонь. Кивнула и направилась в башню.

Ласе в самом деле чувствовала себя плохо. Никогда будущее не страшило её так, как теперь.

Ещё недавно она была дочерью лорда замка Бро, а теперь превратилась в отвергнутую – уже не невесту, ещё не жену.

Мысль о том, чтобы предать Грегори и рассказать о его заговоре – а в том, что это был заговор, Ласе не сомневалась – сэру Генриху, приходила ей в голову, но была довольно быстро отметена. Такой поступок не дал бы Ласе ничего. Вернуться в лоно отцовской семьи она не могла – отец не простил бы ей неудачи в том единственном деле, для которого она ещё была ему нужна.

Любви к сэру Генриху Ласе не питала никогда. Он был суровым и твёрдым отцом, который всегда давал ей понять, что каждый член семьи – всего лишь боевая единица в его личной войне. Возможно, поэтому у него и не было других детей, а мать умерла так рано, что Ласе не успела узнать её по-настоящему.

Перед смертью она успела рассказать Ласе о настоящем отце, и мысли о сэре Тизоне на долгие годы стали отдушиной для неё. Ласе верила в то, что есть на свете ещё хоть один человек, который всегда будет на её стороне.

Теперь Тизона не было. Генриху она была нужна лишь для заключения брака с наследником замка, а сам жених не испытывал к ней ничего.

Какое-то время Ласе предавалась жалости к себе – тот факт, что даже зелье не смогло вынудить Грегори обратить на неё внимание, она воспринимала как личный позор.

Однако постепенно Ласе начала размышлять и делала это вслух, в обществе трёх любимых служанок – Маргарет, Пины и Эллис.

– Почему он так безразличен ко мне? – задумчиво произнесла как-то Ласе.

Маргарет и Эллис переглянулись и захихикали, а Пина спрятала в покрывале лицо.

– Что? – Ласе резко повернуласьк ним и стиснула кулаки.

Две других служанки тоже попытались спрятать глаза, Пина же напротив, слишком рано подняла взгляд, чтобы проверить, на кого сейчас смотрит госпожа, и столкнулась взглядом с Ласе.

– Ой… – произнесла она.

Ласе сделала шаг вперёд.

– Я задала вопрос, – обманчиво мягко произнесла Ласе.

– Простите, госпожа, – Пина снова попыталась спрятать взгляд. – Но все же знают, что господин Грегори м… – Пина наклонилась и закончила шёпотом, – что у него есть Данстан.