Книга Ещё не сорваны погоны..., страница 37 – Юлия Ветрова

«Ветер Звёзд» завис над планетой, больше не пытавшейся обороняться.

Брант ждал.

«Не для того я строила этот фрегат», — подумала Исгерд.

— Сбросить снаряды, — приказала она и закрыла глаза, чтобы не видеть, как расцветают на поверхности планеты оранжевые цветы.

Исгерд не удержалась. Когда бомбёжка окончилась, сама спустиласьна планету вместе с десантом. Шла по обгоревшим улицам между разрушенных взрывами домов, как будто надеялась найти здесь того, кто — как она считала — умер много лет назад. Найти живым…

Но надежды, конечно же, были тщетны. Среди обуглившихся остовов домов не осталось живых. Лишь изредка вдалеке слышался чей-то стон из-под обломков.

— Что делать с выжившими? — тихо спросил Брант, приближаясь к Исгерд.

Она перевела взгляд на помощника. Ей невыносимо хотелось спросить, неужели ему всё равно?

«Не этого я хотела», — звенело в голове, но голос, как будто бы принадлежавший вовсе не ей, равнодушно ответил Бранту:

— Забрать с собой. Они ещё послужат… на благо Гесории.

Что-то дрогнуло в лице Бранта, но он лишь щёлкнул каблуками, давая понять, что выполнит приказ.

«Что-то пошло не так… только что?»

Исгерд не переставала бродить по опустевшим улицам, пока не вышла к заброшенному причалу, над которым гигантской гирляндой нависла в небе спираль Ветров.

Медленно поднялась по лестнице, ведущей на пирс, чтобы оглядеть окружающее пространство с высоты. Споткнулась и опустила глаза, чтобы рассмотреть, что попало ей под ноги.

«Пуговица».

Сама не зная — зачем, Исгерд потянулась поднять бесполезный предмет и замерла, увидев выгравированный на ней герб Дома Краузов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Исгерд сглотнула. Сердце забилось с такой скоростью, что едва не выпрыгнуло из ушей. Она подняла пуговицу и сжала в пальцах до боли. Металл обуглился, но сделанный хорошим мастером рисунок оставался виден даже теперь.

«На свете десятки Краузов», — убеждала себя Исгерд, но сердце не желало успокаиваться, и разум то и дело подбрасывал одну и ту же мысль, в которую Исгерд верить отказывалась.

Вернувшись на корабль, Исгерд заперлась в каюте на весь вечер, приказав Бранту взять мостик на себя. Она составила для Эклунд короткий и сухой отчёт — говорить с ней лично Исгерд не имела никакого желания, да и не могла. Она поставила тихую музыку давно забытого вальса и долго сидела неподвижно, глядя перед собой, пока тишину комнаты не прорезал звонок.

— Волфганг, — устало вздохнув, Исгерд нажала на приём.

Лицо Волфганга, вопреки обыкновению, не несло на себе печати высокомерия.

— О тебесообщали в новостях, — сказал он.

— Да? — толком не вслушиваясь в его слова, уточнила Исгерд. — Лично обо мне?

— Да.

Исгерд молчала, не понимая, чего Волфганг добивается от неё. В первый момент, увидев выражение его лица, Исгерд подумала было, что сейчас услышит какую-то сочувственную ерунду, которая всё равно не сможет помочь, но вместо этого Волфганг произнёс:

— Я хочу, чтобы ты знала, что я не одобряю этого. Среди Рейнхардтов никогда не было убийц.

Исгерд подняла взгляд к потолку, предчувствуя, что супруг сейчас разразится очередной лекцией.

— Волфганг, отвали. Не хочу сейчас слышать никого.

Она собралась было дать отбой, но не успела, потому что фраза Волфганга заставила её замереть неподвижно.