Книга Космический экзамен для землянки, страница 46 – Линда Осборн

Для нападения он выбрал время, когда мы вошли в солнечную систему. Место подходящее – удаленность от империи, небольшое количество следопытов. Хотел все обставить как несчастный случай.

Он не думал, что в моей крови отрепетированы на уровне инстинктов все возможности избежания смерти. Я оказался умнее. Хитрее. Быстрее. И не я полетел в академию в первом боксе для тел.

И уж точно мне не пригодится второй бокс. Сделаю все, чтобы избежать нападения колонийцев.

Уверен, Импел выдержит прыжки в пространстве, академия не экономит на космолетах, я уже давно это выяснил – как только впервые подошел к кораблю, облазил его с носа до сидений.

Помощь имперской защиты близко, я уже вижу их далекие точки. Уверен, они уже выставляют вперед боеголовки, ожидая, что колонийцы, погнавшись за мышкой, наткнутся на кота.

Зря Лис согласился на их сделку. Только потерял.

Колонийцы не такие сильные, как мы. Любой, даже самый маленькийимперец может убить колонийца без особого напряжения сил. Отец говорит: все расы равны, но некоторые – ровнее. Это он намекает, что имперцы не только сильная раса, но и мудрая, умная, справедливая.

В чем-то я с ним согласен. В чем-то - нет. Колонийцы многочисленны. Их особи – партнеры могут производить довольно много потомства. До двадцати детей. Тогда как в империи наличие двоих – уже достижение.

Все дело в яйцеклетках. Женские особи колонийцев имеют их больше, чем наши. И потому враги берут числом, тогда как мы, если не обороняемся, а вычищаем от врагов планеты, используем технические достижения и разум.

А Лис, получается, перешел на сторону врага, глупого врага.

Я глянул в кресло, где спала Аня. Не так давно там был Лис Осс.

Но, странное дело, я будто и не помнил его, как будто бы эта девочка с Земли всегда была здесь, рядом со мной, порой говоря такие безрассудные вещи, что заставляла задуматься над тем, как мне самому реагировать: смеяться или закатывать глаза.

Все в ней будоражило. Все заставляло думать по-другому. Она была словно звезда, яркая, далекая и близкая. Звезда, которая не обожжет своим силовым полем, а наоборот, укроет в нем, примет в себя. И, если быть совсем честным перед самим собой, эту звезду хотелось сохранить в тайне ото всех.

Нет, нельзя ей в академию. Слишком маленькая. Слишком хрупкая. Все в ней слишком.

Пусть возвращается к себе на планету, и забудет все происшедшее как страшный сон.

Кстати, о сне.

Я повернул вентиль в ее кресле. Пора выводить ее из забытья. Слишком много снотворного в организме может плохо сказаться на нервной системе. А ей точно нельзя вредить.

Бластеры направлены в обе стороны, откуда могут нагрянуть колонийцы.

Армия имперских защитников на подходе.

Ждем.

— Ты опять меня усыпил, черт бы тебя подрал, — голова шумела, как если бы я уснула вечером и проснулась минут через сорок. Если бы тут были зерна кофе – я просто жевала бы их, даже не запивая водой.

Дэн смотрел на меня внимательно, будто подмечая детали внешности, вглядывался, все ли нормально.

Я не сделала ничего умнее, как высунула и показала язык. Знаю, по-детски, но удержаться было невозможно, а говорить что-то связное пока не выходило – все после сна в кресле было ватным. Но парень не закатил глаза, наоборот, внимательно, даже слишком пристально, посмотрел на него, будто оценивая его состояние.