Книга Вопреки. Том 6. Бонусные истории, страница 13 – Анна Бэй

Снова тру виски. От бессилия? Нет же, от усталости… доказывать свою власть — к этому я привык, но мои старые демонстрации огненной стихии или умения убивать нынче не так убедительны, они рождают новые вопросы. Сейчас в валюте один аргумент… который для меня… я ненавижу к нему прибегать, но в этом случае, неизбежно шепчу:

— Квинтэссенция, — и спустя несколько секунд у окна раздаётся треск искр. Она стоит недвижно, безучастно, смотрит в окно с тоской. Почему грустит? Из-за того, что я использовал власть Хозяина над Лимбо? Или потому что отвлёк от чего-то?

Её появление подействовало, как всегда. Она — гарант моего преимущества в новом мире, где деньги, армия, сила и кровь стали вдруг не так уж и важны. Важна только Алиса, и к моему несчастью, не только для меня. Я её люблю, а остальные хотят воспользоваться.

Смотрю на неё, а она в окно. Остальные смотрят на меня.

Неописуемо красива. Завораживает и притягивает взор будто сгусток самой чистой и слепящей магии, в ней благородство, гармония и непостижимая мудрость. Алисе всего двадцать шесть лет — молодая девушка по сути, а мне уже через три года сорок. Старик для неё, ещё и седой, больной, уставший и вечно занятой. Зачем я ей?

И главное: как мне сделать её счастливой? Ведь она выбрала меня, доверилась. А я кормлю её обещаниями, трачу её жизнь понапрасну.

— Леди Блэквелл, — обращаюсь официально, но стараюсь вложить в голос столько нежности, сколько это возможно, а душа ноет от тоски, хоть мы всего второй день не видимся. — Как думаете, могу ли я претендовать на свою нынешнюю должность?

Медленно поворачивает голову и смотрит серьёзно:

— Это ведь не шутки, — она замолчала на секунду, а в глазах блеснуло что-то недоброе, но вряд ли мне стоит опасаться. — У вас, мой Герцог, есть сигил Хранителя?

— Разумеется, Миледи.

— Сигил Власти?

— Тоже.

— Раз так, тогда на вас, мой Герцог, магией возложено бремя власти. Веками кровь Хранителя закалялась, чтобы у него хватило сил справиться со своими обязанностями, никто другой с этим не совладает.

Я слушаю оченьвнимательно. Она знает о чём говорит, в её памяти многим больше, нежели её земная жизнь в качестве Алисы Лисовской. И это очень сильно меня настораживает.

— Никто? — с тоской спросил я. Очень бы хотел переложить всё это на кого-то, сбросить с себя ответственность и побыть с семьёй.

— Никто, — она обвела скучающим взглядом всех присутствующих, и добавила, понимая, что сигилы, магия, обычаи — всё это пустые слова для таких беспринципных людей, как нынешние гости Дум. — Есть лишь один человек во всех мирах, которому я буду подчиняться беспрекословно и он перед вами, — она прикрыла глаза и, когда открыла, они были устремлены на меня. — Он обещал мне беречь Небесный Трон. Я верю ему.

Это было сказано уже шёпотом. Через миг искры заглушили последний слог сказанных Алисой слов, в порыве унести мою девочку прочь, но я махнул головой в сторону, останавливая её. Она сказала всё, что нужно было услышать этим ублюдкам, но не всё, что хотел услышать я. Не место и не время для сантиментов, которых жаждет моя уставшая душа, и для прикосновений, ласк и… тоже не место. Хотя…? Место как раз не виновато, как и время — виноваты люди, впрочем, как всегда.

— Я бы хотел на этом завершить споры о легитимности и необходимости моего правления, — устало завершил я, а в глазах уже стояли сцены, которые должны заменить обед на более интригующее занятие. — Вопросы?