Книга Вопреки. Том 5, страница 3 – Анна Бэй

– Знаю, – опустил глаза Уолтер и нахмурился. А потом потёр локоть там, где была скрыта метка родства душ, такая же как и у Винсента – они поставили их после смерти Грега Гринден, обещая нести свою дружбу всю жизни несмотря ни на что, – Ты один у меня остался, Винс, и так и будет.

– И даже…– осторожно затеял тему Винсент, – Даже когда библиотека достанется мне?

– На это я не злюсь, – улыбнулся тридцатилетний мужчина со светло-голубыми искрящимися жизнью глазами, – Ты это заслужил!

– Думаю, решающий аргумент в мою пользу был в том, что Барко боялся планов твоего отца.

– Решающим аргументом было то, что он читал небо!

– Ох, Уолт! В том и дело: он читал небо, ты читаешь, а я… – он хмыкнул, – Я пренебрёг этим и не научился.

– Ты пошёл другим путём, Маркиз это прекрасно видел. Мы обсуждали это… – Уолтер улыбнулся и посмотрел в открытое окно на сумеречное небо, на котором появилась звезда, – Таких как ты больше нет.

– Я уникален!

– И это чистая правда, а знаешь почему?

– Почему?

– Потому что… – Уолтер указал на единственную зримую звезду на небе, – Видишь этот холодный свет звезды?

– Конечно. Это Венера.

– «Утренняя и вечерняя звезда, Путеводная». Если посмотреть на звёзды в телескоп, то можно чётко оглядеть их очертания, но Венера – исключение. Её свет рассеян, это связанно с особой атмосферой, которая не пропускает чужой взор.

– Бабушкины присказки, Уолт! Она чёткая, рельефная и… – Винсент улыбнулся, – Я смотрел на неё, и ничего в жизни красивей не видел. Манящая!

– Ты видишь сквозь её атмосферу, я давно заметил, когда нас ещё обучал Маркиз. Так вот эта планета – твой спутник в течении жизни…

– Это плохо. Венера – плохой знак. – в миг помрачнел молодой Герцог, отчего между его густых бровей залегла морщинка.

– Так говорят, но я не вижу ничего плохого.

– Утренняя звезда – визитная карточка Люцифера.

– Венера – символ первого и последнего света. Она путеводная, она единственная в своём роде.

– И моя уникальность в том, что я вижу её очертания?

– Твоя уникальность в том, что ты видишь чётко то, что остальные не способны увидеть. Ты видишь то, что есть, но скрыто – это путь во тьме.

– Ты тоже видишь то, что скрыто, Уолт!

– Нет же… это другое! Ты видишь те пути, что скрыты от всех остальных, и главное… – Уолтер снова задумчиво посмотрел на далёкую таинственную Путеводную Звезду, которая устрашала Сакраль своей загадочностью и символизировала лишь зло называемое «Квинтэссенцией», – Вообрази: однажды… Венера потухнет. Перестанет нести свет и тогда люди собьются с пути. Долгие тёмные ночи не будут рассеиваться светом Утренней звезды, приносящей вместе со своимудивительным светом надежду, ведь перед восходом солнца, небо освещает Она. Стережёт небо от тьмы.

– Солнце взойдёт и без звёздочки! – хмыкнул Винсент, – Оно взойдёт в любом случае.

– Уверен? А если оно приходит лишь за Ней?

– Это было бы очень красивой и грустной легендой.

– Ну а вдруг? Вдруг Солнце тоже идёт на зов Путеводной Звезды? Но однажды Она будет лишь частью той черноты на бескрайнем небе. – Уолтер стал немного печальным, но Винсент не вешал нос от этих умозаключений:

– Даже тогда я буду видеть её!

– Чёрной потухшей точкой, безжизненным камнем, не отражающим свет?

– Уолтер, – хмыкнул Винсент, – Небесное тело не может не отражать свет звезды, завязывай свои гипотезы! Даже если эту планету не будет видно с Земли, то я всё равно увижу её как объект, отражающий свет солнца. Её туман, возможно, не будет нагревать её как другие планеты, пряча от тепла, но свет… минимальный, но будет! Раз так, то я всегда увижу её, ведь я наместник Огня. Возможно ты и прав на счёт тех путей, что я вижу назло остальным, но вряд ли это так значимо, как ты пытаешься представить.