Книга Вопреки. Том 5, страница 198 – Анна Бэй

Она сидела и смотрела на родной дом, а потом вдруг разжала кулак и посмотрела в ладонь, где лежал пустой кристалл.

– Звезда с неба… – повторила она шёпотом очень задумчиво и взглянула на звёзды. Утро уже медленно сменяло ночь, отчего небо чуть светлело, унося холодный ночной свет до поры до времени. Звёзды меркли под гнётом солнечного света и уступали небосклон новому дню, но не Венера. Утренняя звезда была самой упрямой и самой яркой на небе, только не в это утро. Да, она всё так же упрямо светила, но тот свет был печальным, тусклым и будто последним во всём мире. Алиса смотрела на Венеру будто в отражение, переполненная гневом.

Утренняя газета с датой 25 августа была уже как несколько часов совсем неактуальна, ведь пришло 26 августа – день, когда загадочно затонула галера Кастерви у купола Мордвин в ту самую бурю, которую Алиса устроила, смотря будущее без Винсента Блэквелла.

Девушка тревожно обернулась, смотря на горизонт, где тёмное небо сливалось с неспокойным морем. Это был тот самый день, и Алиса не случайнооказалась здесь. Тревожный звоночек где-то глубоко в недрах её чернеющей души давно держала мысль – причиной гибели галеры была сама Алиса. Но сейчас хватало смелости это признать.

– Звезда с неба… – снова повторила она и закрыла глаза, сжимая кулак с кристаллом.

Маленькая «звёздочка» в её руке начала еле заметно светиться, потом всё ярче и ярче, а лицо девушки исказили муки, но она её старательно игнорировала. Её стоны заглушала буря, поэтому никто в целом мире не слышал страданий Квинтэссенции. Молнии с неба били прямо в кулак, наполняя кристалл ровным манящим светом, которые больше не ослеплял, а таинственно приковывал взгляд, а Алиса тяжело дышала, пытаясь устоять на ногах в сознании, прогоняя навязчивый туман перед глазами, который накатил от боли и бессилия.

Когда молнии снова стали бить непредсказуемо и разрозненно, Алиса села на колени и положила своё единственное сокровище на землю, чуть закрывая ладонями. Она будто грелась о последний свет в своей душе, переложенный в кристалл, оберегая его, как последнюю надежду.

– Я вернусь, – шептала она кристаллу, – Я вернусь. Осталось совсем немного и я буду дома, а там… там будет легче.

Утро озарило небо и уже просыпающийся Мордвин своим ласковым светом, пробивающимся через ещё не успокоившиеся грозовые тучи, а Алиса ловила каждое изменение в этом удивительном замке с жаждой и трепетом, не обращая внимания на солёную воду, которая сурово била по скале. Девушка видела когда-то замок с этого ракурса на картине подростка-Элайджи, что висела в каминном зале, и это показалось ей немного странным, хотя было не удивительно, ведь Элайджа всегда был Элементалем воды.

Привыкшая бороться со своими страхами и смеяться им в лицо, она всё же не удержала холодок, пробежавший мурашками по её спине, приносящий осознание многих маленьких деталей, которые могли бы никогда не связаться в одну картину, но в этот момент от воды пошла несвойственная волна и Алиса очень медленно повернула голову уже понимая, что увидит за своей спиной.

Гнилые редкие зубы улыбались тем странным обтянутым жёлтой усеянной язвами кожей оскалом, что для Элайджи Блэквелла носило простое название «улыбка». Порывистый ветер был свежим и приносил запах соли с йодом, но в этот раз Алиса отчётливо уловила гниль, которой смердело от демона, стоявшего перед ней вовсей «красе» своего презрительного существования. Контраст от образа милой и немного зловещей Ирэн в сравнении с Элайджей был таким разительным, что Алиса невольно простила бывшей жене своего мужа все грехи уже совершенные и ещё предстоящие.