Книга Изумруды для (не)любимого, страница 42 – Ксюша Иванова, Виорика Громова

— Нет, но я не могу пользоваться вашей добротой вечно! — воскликнул парень.

— Значит, слушай мое решение! Через два дня мы с женой отъезжаем в столицу. Ты едешь с нами. Я отправлю тебя учиться в академию магии. Чтобы читать старинные фолианты, я думаю, достаточно и одной руки...

Со мной на руках Дэймон развернулся и пошел прочь из сарая, легко пригнувшись на выходе.

Пиппа восторженно ахнула. Джек, захлебываясь словами, кричал вслед слова благодарности, а я...

Ах, как я гордилась таким решением мужа! Словами не передать! Значит, так можно, да? Отправить парня учиться? Да это же просто замечательно — и ему дело, и потом специалистом к нам вернется (на кого тут, в этом мире, учатся-то? На орковедов? Или магичек? А вдруг и про камни где-то можно что-то узнать?)

Но радостныемысли покинули голову, как только мы оказались в комнате...

— Я слушаю, — сказал Дэймон, усаживая меня на край постели.

Я страдальчески обвела взглядом комнату, пытаясь интуитивно найти хоть какую-то подсказку — о чем он там желает услышать. А точнее, ЧТО мне ему сказать? Но ни мебель, ни каменные стены, ни гуляющий по комнате сквозняк от открытого мной окна, подсказывать мне были не расположены.

В комнату постучали, давая мне передышку.

— Кто?

— Кто там?

Спросили мы одновременно, бросая взгляды друг на друга.

— Пиппа это, — раздалось снаружи. — Принесла госпоже воду, чтобы ноги обмыть.

Ох, Пиппа, я тебя обожаю!

— Входи! — скомандовали мы снова в один голос. Причем он, издав команду, так удивленно на меня посмотрел, словно я сказала что-то странное.

Я чувствовала себя такой уставшей, такой измотанной, при этом ступни горели и болел порез. Ко всему прочему дискомфорту ребенок в животе устроил настоящее шоу — крутился, вертелся и лупил изо всех сил всеми своими конечностями.

Пока Пиппа заносила небольшой деревянный ушат, пока помогала мне обмыть и вытереть ноги, пока перевязывала чистой тряпкой кровоточащую пятку, Дэймон молча стоял у окна и задумчиво смотрел в темноту.

Мне казалось, он совсем на нас не обращает внимания. Поэтому я и рискнула спросить у служанки, заговорщически поманив ее пальцами.

— Пиппа, — прошептала ей прямо в ухо. — Он слышал, что я там говорила?

Она отодвинулась и сделала жест, практически такой же, какой делают и в нашем мире, когда хотят показать, что "ни туда — ни сюда", "более-менее", как бы обрисовала растопыренной ладонью полушар. Ага, значит, слышал не всё. Теперь бы вспомнить конец моей пламенной речи...

— О чем шепчешься с госпожой, Пиппа? — игнорируя меня, ледяным тоном спросил Дэймон.

Пиппа испуганно вытянулась по струнке, плеснув водой из ушата на пол. И застыла, уставившись на него, явно не зная, что сказать.

— Я попросила Пиппу принести мне что-нибудь поесть, — я, конечно же, пришла ей на помощь, ведь в неловкую ситуацию поставила ее все-таки я сама. И добавила, вдруг вспомнив, что он вообще-то имеет непосредственное отношение к моему ночному голоду, к этому буйству ребенка в животе, и в принципе, к самому ребенку. — Такое ощущение, что твой ребенок к ночи превращается в герольта иготов меня сожрать изнутри.

— Пиппа принеси, — произносит Дэймон.

А когда служанка вышла, произошло нечто невероятное!

Мой суровый выдержанный муж, которого здесь все побаивались, который еще недавно вел в бой отряды людей и орков, вдруг подошел ко мне и встал на колени совсем-совсем рядом. И мы оказались практически лицом к лицу в считанных сантиметрах друг от друга!