Онлайн книга «Смертная»
|
– Юнан, обещаю: что было этой ночью и вчера днем – никогда не повторится, – говорю я тихо, ровно, не делая попытки подойти. – Моя сила вышла из-под контроля, иногда это случается. Но очень, очень редко. И больше, уверена, не повторится. Поэтому прошу тебя, не делай глупостей. Царевич усмехается. – Значит, теперь ты не отрицаешь. – Что именно? – Что ты колдунья. Я вздыхаю. Лучше так, чем богиня. Если признаюсь, что была раньше Шамирам, он, наверное, просто сиганет с балкона, не дослушав, потому что Шамирам не стала бы его слушать. Шамирам смертный мужчина был нужен только для одного – и я совершенно не хочу вспоминать, как это происходило. Сейчас все иначе. Сейчас я другая – вот на этом и остановимся. – Колдунья. Да. Но моей магии бояться тебе не нужно. Мы же союзники. Верно? Он хмурится. И внезапно говорит: – Да, пожалуй, так лучше. – Лучше? – Что ты не обычный человек. Было бы странно, если бы Дзумудзи воспользовался простой смертной. – Я морщусь, слыша это имя, но Юнан, конечно, не видит. Он продолжает: – Если царь усомнится, если узнает, что ты не богиня, а всего лишь человек, ты пропала. Мы пропали. Но раз ты колдунья, то мы действительно сможем его обмануть. Да. Так и впрямь лучше. Я невольно смеюсь. Не могу удержаться. Давай, царевич, пугай меня Саргоном, который сам наверняка дрожит от страха. – Хилина, это вовсе не смешно. Подумай… – Без меня тебя убьют, – перебиваю я. – Ты прав: это вовсе не смешно. Между прочим, в чей храм ты собиралсябежать? Царевич снова вжимается в перила и дрожащим голосом переспрашивает: – В храм? О чем ты, Хилина? – Помнишь, ты предлагал побег? В чей храм ты бы меня продал? Кто тебе покровительствует, Юнан? Целое мгновение мне все‐таки кажется, что он бросится с балкона вниз. Я укутываю его благодатью, стараясь не обращать внимания на уморительную крысу, которая так и топчется между нами. И на Лиису. Перед ней я чувствую вину – за Дзумудзи. А еще эта радуга мне тоже нравится. Не понимаю почему. Может, это ностальгия по Золушкам – я все‐таки любила эту работу, или меня восхищает любовь духа к человеку. Это почище Ромео с Джульеттой, которые друг с другом хотя бы поговорить могли. – Ты внезапно заинтересовалась нашими богами, Хилина? – спрашивает Юнан. И отпускает перила. Нет, не прыгнет. Я тоже ему нужна, причем куда сильнее, чем он мне. Попробует договориться. Я вздыхаю. – Нет. Просто любопытно, куда ты собрался бежать – слепой, по крышам. И я не приказывала тебя запереть. Ни в коем случае. Юнан, моя неуклюжая магия тебя напугала – прости. Но ты все еще единственный, кому я в этом мире доверяю. Прошу, не бросай меня здесь. Он горбится, а я в упор смотрю на его защитника. Давай, крыса, тебе‐то уж точно невыгодно, чтобы твой человек свернул шею. Вам у Эрешкигаль не понравится, зуб даю. Мне не понравилось. Бр-р-р, не вспоминать, ни в коем случае не вспоминать! – У меня нет покровителя, – наконец отвечает царевич. – Кроме тебя. Ты права: без тебя меня, скорее всего, убьют. – Он мгновение молчит и кажется сломленным, раздавленным этой правдой. Я прекрасно его понимаю: доверять страшно. Но Юнан справляется. Он поднимает голову и спокойно продолжает: – Если приказ запереть меня был не твой, Хилина, тогда ты должна поговорить с Верховной жрицей. |