Книга Лилии не стоили цены..., страница 25 – Юлия Ветрова

Колин посмотрел на часы, как будто от них зависел ответ.

— Я на Астории, — признался он, — хочешь выпить чего-нибудь?

— Да.

— Хорошо. Давай в «Золотой Орхидее» через час.

— Знаешь, Ролан, я не то чтобы жалуюсь, но две ночи подряд…

Колин опустился на стул и подал знак официантке, чтобы та принесла скотч.

— Да, — Ролан потёр виски, — жизнь не хочет смотреть на часы. И честно говоря… — Ролан кивнул официантке, обозначая благодарность, и поднёс к губам собственный стакан, — я сам не до конца понимаю, что произошло.

— А что произошло? До сих пор я знаю только то, что нечто, связанное с работорговцем и сутенёром Чокером, за один вечер свело тебя с ума. Между нами, я думал, что ты быстро отойдёшь. Но, похоже, этого не произошло.

Ролан выразительно посмотрел на него.

— Я расскажу, — сказал он, — но не думай надо мной смеяться. Потому что это началось уже очень давно.

Колин кивнул и поднял правую руку, изображая подобие клятвы. Ролан поколебался ещё секунду и начал рассказ.

Он рассказал о том, что произошло шесть лет назад, и о чём до сих пор не говорил никому. О том, как старшего внука старого герцога фон Крауза обвинили в убийстве, Колин уже знал, но Ролан и об этом рассказал ещё раз. Рассказал о том, как бил кулаком о стену, когда узнал, что именно эта девушка командовала «Ветром Звёзд» и именно она нанесла удар по Кадрасу.

Рассказал о том, как Исгерд исчезла. В одно мгновение замолкли все слухи о ней.

— Я искал, — признался он, — было странно представить, что фигура такого уровня может исчезнуть, испариться без следа. Но никто ничего не знал — и я решил, что она пропала без вести. Погибла. Такое ведь случалось со многими — и с нашей стороны, и с их. Кто-то куда-то полетел, попал под огонь, и всё.

Колин покрутил в пальцах стакан.

— У меня почему-то такое чувство, что ты попал.

— Она нашлась два дня назад, — продолжал Ролан, как будто бы и не слышал его. — Я поверить не мог своим глазам. Меня просто унесло. Я напрочь забыл обо всём, что между нами произошло. Но теперь она сидит у меня дома, и…

— И ты начал трезветь и не знаешь, как её прогнать?

— Что? — Ролан поморщился и качнул головой. — Я не знаю ничего. Единственное, в чём я уверен, так это в том, что не собираюсь её прогонять. Но, Колин… — он наклонился вперёд и прошептал, всерьёз опасаясь, что кто-то может подслушать его слова, — она командир Серой стражи! Закон требует, чтобы я её казнил! Да и не только закон! Онабыла виновницей того, что мы пошли на Сенат! Если бы не она — ничего бы не произошло!

Колин молчал, и Ролан продолжал:

— Я бы и хотел её освободить — но что она сделает, как только будет восстановлена в правах? Поднимет бунт? Устроит переворот? Открыто выступит против меня?

— Она может выступить против тебя и будучи рабыней, — перебил его Колин, — ты хотя бы запер её?

Ролан молчал.

— То есть — нет.

— Она не станет меня обманывать.

Колин поднял бровь.

— Ролан, не все люди похожи на тебя. Пора бы уже это понять.

— Я её знаю.

— Она — командир Серой стражи — ты сам сказал! — двое сидевших за соседними столиками оглянулись на них, и Ролан поспешил спрятать в тени лицо. Он не старался попадаться на глаза лишний раз — но его всё равно давно уже стали узнавать. После того, самого первого выступления с объявлением войны, постеры с его портретом разлетелись по сети сами собой. На них красовались фразы, которые он говорил, которые ляпнул не подумав, а так же те, о которых вообще никогда не знал.