Книга Окутанные тьмой, страница 42 – Элен Форт

«Много крови прольется, много горя постигнешь», – в уме всплывали обрывки слов старухи. Видимо не обманула ведьма. А это означало одно – дальше будет хуже. Гораздо хуже.

– Я ничего не хочу слышать, Карнелия! Мы обязаны посетить праздник по случаю дня рождения Венсана. – Размахивая руками, Клэйтон вышагивал в моих покоях.

Мое состояние его совершенно не волновало. Ну и что, что я недавно схоронила брата? Подумаешь! Куда важнее до беспамятства напиться в доме Венсана Рильса.

Мои волосы вот уже три дня как не видели расчески и превратились в самое настоящее гнездо. Я сутками не выходила из комнаты и постоянно отказывалась от еды. О выходе в свет я и мысли не допускала.

– Клэйтон, это выше моих сил… Отправляйся туда один. – Вымучено ответила я, откидывалась обратно на подушки.

– Ты испытываешь мое терпение! Мне и так приходится терпеть весь тот позор, что ты навлекла на мое доброе имя! Только и слышится шепот отовсюду. У Стоутбери то, у Стоутбери это…

Мои глаза округлились, а в душе воспылала злость. Позор? Он считал все случившееся позором?! Зарычав, я прыгнула на него и принялась бить по груди, лицу, намереваясь выцарапать глаза, смотрящие на меня с отвращением.

– Ах ты, дикарка! Я был благосклонен к тебе все это время! Даже за плеть больше не брался! А ты вот так отплатила за мое добро?!

Даже удары и грязные фразы в мой адрес не доставляли столько боли, сколько царило в моей душе. Подобно черной воронке, внутри бушевали гнев, обида, одиночество и странное, неведомое раньше, чувство отмщения.

Клэйтон заставил меня отправиться с ним. Мне даже не пришлось выбирать платье. За меня это сделала Рут. Полностью закрытое, прямое платье из черного бархата. Лишь копну мох черных волос разбавлял позолоченный гребень.

Дом Венсана Рильса был в разы меньше, чем дом Стоутбери, но не уступал напыщенности. Всюду красовались портреты хозяина и трофеи с охоты. Живодерство и только.

Лишь за последние десять минут почти каждый гость при виде меня счел своим долгом подойти и выразить свое соболезнование, а потом добавить, после короткой паузы: «Все наладится. Главное, что у вас есть муж». Причем здесь вообще мой тупоголовый супруг? За каким дьяволом его поганую сущность приплетают к моему горю? Я ничего не отвечала, лишь отходила в сторону, дабы избавить народ от рвущихся из меня грубостей.

Сжимая в руке бокал и стоя в стороне, я осматривала комнату. Лицемерные идиоты. Здесь никому не было дела до горя ближнего своего. Их волновалолишь хвастовство. Тошнило от всех этих поддельных лиц.

Будучи поглощенной в свои мысли, я не заметила идущего ко мне человека и случайно врезалась в него, выливая красное вино на дорогую темно-серую ткань одеяния.

– Ох, осторожнее! – Воскликнул он, придержав меня за локоть.

– Извините, мне так жаль, – буркнула я, не желая поднимать взгляда. Мне было совершенно плевать. Поделом. Мне не нужны очередные глупые соболезнования.

Незнакомец тихо рассмеялся, забирая у меня из рук пустой стакан и ставя его на подоконник.

– Меня не обманите, Карнелия. Вас совершенно не волнуют пятна на моей рубашке. Но я вас за это не виню.

Я все же подняла любопытный взгляд и столкнулась с высоким, черноволосым мужчиной, его волчьи, желтые глаза с интересом и долей насмешки бесстыдно рассматривали меня.