Онлайн книга «Я тебя придумала»
|
— Это Вероника Тушнова? — вдруг спросил Игорь, и я удивлённо вздрогнула. Кивнула, и он продолжил: — «Если б помнили это люди, чаще думали бы о чуде, реже бы люди плакали. Счастье — что оно? Та же птица: упустишь — и не поймаешь. А в клетке ему томиться тоже ведь не годится, трудно с ним, понимаешь?» Я, затаив дыхание, наблюдала, как исчезает тоска из его глаз. Неужели это я? Я… прогнала чужую тоску? Нет, не я. Стихи. И я подхватила: — Я его не запру безжалостно, крыльев не искалечу. Улетаешь? Лети, пожалуйста… Знаешь, как отпразднуем встречу! Последнюю фразу мы сказали хором. Он улыбался. И я почему-то тоже улыбалась. Игорь никогда не рассказывал, что у него было с той невестой. А я не спрашивала. Позже, гораздо позже, он сказал, что с того момента, как мы с ним хором шептали то стихотворение, всё изменилось — остальные девушки отошли на второй план, а я… я осталась. Со мной тоже что-то происходило. Рядом с ним я чувствовала себя цельной. Так, будто этих лет без Олега не существовало. Или будто бы он не умирал вовсе. Глупо, конечно… Но когда Игоря не было рядом, я вновь превращалась в ненужную, никчёмную Полину, разбитую на тысячу осколков, а с ним, с его поддержкой,с его улыбкой, под взглядом его тёплых тёмных глаз, я чувствовала, что живу. Странно, правда? Я вновь начала писать — рассказы, сказки, стихи, даже романы. Это произошло не сразу, а уже после нашей свадьбы, но тем не менее. С Игорем я заново училась жить, так, как когда-то училась ходить. Я постоянно оступалась и падала, но он верил в меня… почему-то. Всегда верил, с того самого вечера, когда я отчего-то вспомнила то старое стихотворение. …И весну ещё наколдует, и память перелистает, и встретиться нас заставит, и ещё меня на рассвете губы твои разбудят… Увижу ли я тебя ещё когда-нибудь, единственный мой? *** — Линн… Кто-то нежно гладил меня по щеке, стирая слёзы. — Линн… Я открыла глаза. Рым. Смотрит с тревогой. — Почему ты плачешь? А что ещё я могу делать, когда мне снились те, кого я никогда не увижу? Хотя о встрече с Игорем я продолжала мечтать, но вот Олег… да, лучше не думать. И это после замечательного во всех смыслах вечера возле костра — мы решили никуда не ходить на ночь глядя и расположились неподалёку от Оракула, благо место тихое и безопасное, — когда Рым с Тором по очереди рассказывали различные байки из собственного детства. Только вот я всё время вспоминала о том, что мне привиделось на Тропе, да и по лицам своих спутников было понятно, что и они не могут выбросить из головы собственные видения и страхи. До сумасшествия Оракул никого из нас не довёл, но вот из колеи явно выбил. Весь этот вечер я не знала, что лучше — смотреть на Рыма или отводить глаза. Потому что в его зрачках я видела отнюдь не тот огонь, на который он смотрел, а тот, в котором сгорели когда-то его близкие. И я… Боже! Знать о том, что сама, своими руками… То, что видел на Тропе гном, я тоже догадывалась, пусть и не знала точно. Изгой, не такой, как все, гонимый с рождения, Тор пересмотрел, наверное, целую кучу воспоминаний из своего нелёгкого детства, когда его дразнили, обижали и били. Ну а как же — гном, не умеющий обращаться с железом, предпочитающий дерево! Ведь он же гном, а не друид. Так его, собственно, и дразнили — друидом, лешим, пнём и дубом. Впрочем, это были самые безобидные прозвища. |